И напоследок зашел в районное отделение полиции, чтобы узнать о ходе расследования смерти супруги главврача Натальи Леонидовны. Оказалось, что оно из-за недостатка улик фактически приостановлено. С медсестры Анастасии Задворной подозрения полностью не сняты, а сестру-хозяйку Карабаджанову так и не допросили. Сейчас она уволилась из больницы и сидит дома.
Управившись с делами, собкор решил навестить главреда Калиниченко.
Тот сидел в своем кабинете и спокойно попивал пиво.
— Ну, ты, Паша, даешь! Кругом такие дела творятся, а тебе хоть бы хны! — пошутил Вадим, пожимая ему руку.
— А что ты предлагаешь — рвать на голове волосы? — парировал Калиниченко. — Кому от этого станет легче?
— Ладно, что тут у вас новенького? — Вадим плюхнулся в кресло, бросил себе на колени полиэтиленовый пакет, с которым пришел, и устало вытянул ноги.
— Да ты, небось, знаешь больше меня, — ухмыльнулся редактор и, поднявшись, подошел к подоконнику, на котором стояла кофеварка. — Тебе, как представителю авторитетного столичного издания, с удовольствием дают интервью. А мне, чтобы выудить какую-нибудь интересную информацию, приходится изгаляться.
— Не прибедняйся! — собкор достал из пакета картонную коробку пирожных, наклонился и положил на стол. Пакет швырнул в угол за кресло.— Ты здесь всех прекрасно знаешь, поэтому тебе не трудно добывать новости.
Калиниченко взял коробку, покрутил в руках и, хитровато прищурив глаз, поинтересовался:
— Это что, презент мне?
— Нам! — уточнил Вадим. — Мы сейчас съедим эти пирожные с кофе.
— Я, вообще-то, пью пиво! — напомнил редактор, указав на полупустую бутылку, прикрытую газетой.
— Ну, так закуси! — засмеялся Бобров. И, потянувшись, спросил: — Так ты расскажешь мне что-нибудь интересное?
Калиниченко неопределенно пожал плечами и принялся молча готовить кофе. Через несколько минут неторопливо наполнил чашку дымящейся жидкостью, источающей приятный аромат, с улыбкой подал гостю и, упав в кресло, наконец изрек:
— Пожалуй, есть у меня одна новостишка, которой ты еще точно не знаешь. Иначе уже заговорил бы о ней…
— О чем ты? — заинтересовался Вадим.
— Сегодня утром у нас в Токмаке случилось ЧП, — начал хозяин кабинета, осторожно распаковывая коробку с пирожными. — Скажу тебе, довольно таки занятное ЧП!
— Не тяни! — попросил Бобров.
Калиниченко взял бутылку, сделал пару глотков из горлышка, опять поставил на тумбочку и прикрыл газетой. Потом достал из коробки пирожное, с наслаждением откусил изрядный шмат и только потом продолжил:
— Сегодня утром на площади перед базаром появилась девушка. Смешная такая — коротко стриженая, маленькая, худенькая, как подросток, а грудь не меньше четвертого размера. И одета была странно — на ней майка и шорты, зато на ногах — сапоги. Представляешь, человек одет совсем по-летнему, а обут так, будто на дворе лютый мороз? Но не это главное! На шее девушки был грубый стальной ошейник с коротким обрывком цепи. То есть получается, что ее держали на привязи! Малышка металась по площади, как полоумная. Пыталась заговорить с прохожими, но те, естественно, от нее шарахались. Тогда она побежала вдоль улицы в сторону мэрии. И тут появился полицейский «Шевроле», который стал преследовать девушку. Она неслась со всех ног, но автомобиль опередил ее, остановился, и из него выскочили четверо мужчин. Они не без труда настигли беглянку, затолкали ее в салон и куда-то повезли. Машина еще не скрылась из виду, как прямо с неба бесшумно свалился большой серебристый шар и завис над деревьями, как раз в том месте, где десять секунд назад мужики схватили девушку. Шар видели десятки горожан, в том числе и наша сотрудница Поля Магденко. Он висел с минуту, потом мгновенно набрал высоту и скрылся из глаз.