Ветер треплет мою прическу, здесь я ношу длинные, чуть ниже плеч, светло-русые волосы. Травяной ковер клонится, подчиняясь нежной силе его порывов, создавая впечатление накатывающих и разбивающихся о мои ноги волн.
Чистое, без единого облачка, небо, переливающееся от темно-голубого горизонта до ослепительно-белого круга солнца в зените.
Здесь всегда ветрено, всегда ясно и всегда полдень, потому что я этого хочу.
Здесь никогда, ничего не меняется, потому что я не хочу перемен.
Этот мир неизменен и зыбок настолько, насколько неизменен и зыбок я сам.
Он — вместилище моего разума и одновременное его отражение.
Я люблю лежать на спине, наблюдая за тем, как замысловатый узор из сплетающуюся травинок старается закрыть белый диск не обжигающего глаза солнца. Ещё больше я люблю с огромной скоростью, пролетая на бреющем полете, слегка касаться мягкой травы кончиками пальцев расставленных в разные стороны рук.
Но этой ночью я пришел сюда не отдыхать и не развлекаться. Поэтому, не теряя зря времени, я сильным толчком обеих ног оттолкнулся от земли и, взлетев примерно на два метра над землей, завис в воздухе.
Сфера управления окружила моё невесомое тело. Привычно просмотрев каталог обучающих программ, я выбрал трёхдневный экспресс-курс изобразительного мастерства.
Моя любимая степь исчезла, я вновь обрёл вес, а пространство вокруг меня стало напоминать лист белой бумаги из старомодных школьных тетрадей «в клеточку».
Судя по всему, я оказался внутри огромной коробки, белые стены, пол и потолок которой были разлинованы пересекающимися под прямым углом прямыми линиями, образующими тем самым, непрерывный узор из прижатых друг к другу квадратов.
Упираясь спиной в заднюю стенку коробки, я не смог разглядеть переднюю. Стены, пол и потолок, уходя вдаль, сужались, сжимаясь в точку, расположенную на уровне моих глаз.
Мне показалось, что я нахожусь не в прямоугольной коробке, а в положенной на бок пирамиде.
Я подпрыгнул и завис под потолком. Картина окружающего меня мира от этого не изменилась. Вокруг по-прежнему, была скучная пирамида с разлинованными в клеточку белыми стенами. Разве что ее вершина далеко впереди переместилась. Теперь точка схождения стен, потолка и пола поднялась вверх. Я опустился и вершина тоже опустилась на прежнее место.
Вершина пирамиды перемещалась каждый раз, когда передвигался я. Вверх, вниз, вправо, влево она непременно двигалась вслед за мной.
Приближаясь к левой стороне, я видел, как сжималась левая стена. Противоположная же стена, наоборот, разрасталась, занимая до половины видимого мной пространства. Нарисованные на ней квадраты вытягивались сначала в прямоугольники, а по мере удаления от меня, превращались в трапеции и даже треугольники.