— Владимир Афанасьевич, вам в этой палате как? Нравится? Может вас перевести в отдельную палату? Я могу вам это устроить, — предлагала она.
— Мне и в этой неплохо, — отвечал Владимир, понимая, чего от него хотят.
За все время, что он пребывал в больнице, он успел сложить о себе мнение, как о человеке важном и влиятельном. Нужно отметить, что Владимир был по своей натуре весьма талантливым актером.
— Ах, на какой иномарке он приехал! Медсестры из соседнего корпуса видели, как его подвозил водитель, — восклицали одни. — А какой он галантный, милый, хорошо одетый. Вот только он такой одинокий. У него совершенно никого нет.
— Что-то он нам не нравится, — говорили другие. — Может после операции раскошелится? Многие именно так и делают. Дескать, вознаграждение за излечение.
— И почему он решил лечиться здесь, а не в частной клинике? — удивлялись третьи, более догадливые.
К назначенному сроку Владимиру сделали операцию. Она прошла успешно: образование ему удалили, но требовалась реабилитация.
Медсестры, после того, как узнали, что у него в паспорте штамп, сразу же отказались за ним ухаживать. Кроме пожилой и одинокой медсестры Маруси Павловны, у которой когда-то в дальней стороне заболел и помер сын, оказавшийся такой же никому ненужный. Она выходила Владимира, заботилась о нем так, как не сумели позаботиться о ее сыне. Владимир быстро встал на ноги (оптимисты на удивление живучие!), поблагодарил Марусю Павловну, отдал ей все оставшиеся деньги и заявил о том, что чувствует себя лучше и собирается выписываться. Слухи быстро облетели больницу. Встревоженные, то ли за здоровье пациента, то ли за нечто другое, врачи категорически отказывались выписывать Владимира.
— Так что же? Собрались выписываться? Так дело не пойдет! — заявила сама главврач, зайдя к нему в палату. — Мы хотим дать вам еще немного времени.
— Я уже окреп, твердо стою на ногах. Чего же еще? — возникал Владимир.
— Вы должны сдать анализы. Если анализы покажут, что все в порядке, мы сможем вас выписать, — отвечала главврач.
— С каких пор вы стали такие заботливые? — иронично спросил пациент, лежавший на соседней койке, — и почему вы провели этому человеку операцию так сразу? Тем более что он не местный. Я уже два месяца жду. Пока вы меня пичкаете болеутоляющими препаратами, я, между прочим, умираю. А вы тут не местным операции проводите.
— Как же не местный? Он живет в нашей области, в соседнем городке, и у него нет проблем с наличием некоторых бумаг, в отличие от вас, — съязвила Анастасия Кирилловна.
— Предполагаю, о каких «бумагах» идет речь, — пробормотал пациент и отвернулся к стенке.