Моргана пристально смотрела ему в глаза.
– Вы можете оказаться правым, – сказал она. – Он был одним из лучших молодых учёных. Вам знакомо его имя – я присылала вам из Нью-Йорка некоторые сведения о его работе. Это Роджер Ситон, чьи эксперименты в области накопления радиации так перепугали Америку четыре-пять лет назад…
– Роджер Ситон! – воскликнул он. – Человек, который утверждал, что нашёл новую энергию, которая изменит лицо мира?.. Он – этот злодей? Этот слепец, глухой ком дышащей глины? Хотя, конечно, он не заслужил такой ужасной судьбы!
Слёзы навернулись на глаза Морганы, она не в силах была отвечать. Она лишь кивнула в знак согласия.
Глубоко тронутый Ардини взял её за руку и поцеловал с сочувственным почтением.
– Синьора, – сказал он, – это и в самом деле трагедия! Вы спасли его жизнь, я не знаю, с каким риском для себя! И раз уж я в курсе того, какая труднейшая борьба ему предстоит, вы можете быть уверенной, что я не пожалею никаких сил на то, чтобы вернуть его в нормальное состояние. Но, честно говоря, я не верю, что это возможно. Есть женщина, которая его любит, её влияние может как-то помочь…
– Если бы он её любил, то да… – и Моргана печально улыбнулась. – Но если не любил, если любовь только с её стороны…
Ардини пожал плечами.
– Величайшая любовь всегда исходит от женщины, – сказал он, – мужчины слишком эгоистичны, чтобы любить совершенной любовью. В данном случае, конечно, не осталось ни эмоций, ни чувств в этом человеческом обломке. Но всё же я продолжу работу и сделаю что смогу.
Тогда он оставил её, и она недолго постояла одна, глядя вдаль, на голубое море и солнечный свет, едва замечая их из-за бессознательных слёз, которые застилали ей глаза. Вдруг Луч, но не солнечный, перпендикулярно прорезал пространство лоджии глубоким золотым сиянием. Она заметила его и посмотрела вверх, присушиваясь.
– Моргана!
Голос задрожал вдоль Луча, как тронутая струна эоловой арфы. Она ответила почти шёпотом:
– Я слушаю!
– Ты горюешь не о своей печали, – сказал Голос, – и за это мы тебя любим. Но ты не должна расточать свои слёзы за чужие ошибки. Каждая душа вершит свою судьбу, и никто, кроме неё самой, ей не поможет. Ты одна из Избранных и Возлюбленных! Ты должна получить счастье, ради которого была рождена твоя душа! Приходи к нам скорее! – По ней пробежала дрожь неописуемой радости.
– Приду! – сказала она. – Когда я выполню свой долг здесь.
Золотой Луч уменьшился и поблёк и, в конце концов, умер в тонкой дымке, смешавшись с воздухом. Она следила за ним, пока тот не растаял, потом с чувством освобождения от её бывшей печали она вошла в дом, чтобы увидеть Манеллу. Девушка уже поднялась с постели и с помощью леди Кингсвуд, которая заботилась о ней как мать, оделась в свободное белое шерстяное платье, которое аккуратно собиралось вокруг её фигуры, усиливая контраст между красотой её тёмных глаз и волос и кожей цвета слоновой кости. Когда Моргана вошла в комнату, Манелла улыбнулась, показав маленькие жемчужные зубки, и протянула руку.