– Их оказалось тринадцать!
Мордекай Тремейн с трудом сдержал улыбку. Величавый, невозмутимый Флеминг суеверен! Вот уж поистине ахиллесова пята! Однако в следующее мгновение Тремейн быстро поправил пенсне и деловито уточнил:
– Тринадцать? Вы не ошиблись?
– Нет, сэр, – по-военному четко отчеканил Флеминг. В его голосе послышался холодок. Дворецкий проявил достоинство человека, обиженного сомнением, но умеющего владеть чувствами, и укоризненно добавил: – Я настолько расстроился, что пересчитал дважды.
Мордекай Тремейн молчал, но мысли лихорадочно метались: из дома вышли тринадцать хористов, а во время выступления он лично насчитал четырнадцать.
Следовательно, если они с Флемингом не ошиблись, один из певцов остался в доме.
Поначалу Николас Блейз не хотел идти в Шербрум, но Мордекай Тремейн не принял отказа.
– Мне необходима ваша помощь, Ник, – объяснил он. – Вы знаете в деревне всех и сможете сразу определить чужака. А именно чужак мне и нужен.
Блейз помедлил в нерешительности. На его смуглом лице застыло сомнение. Мордекай Тремейн привел самый убедительный аргумент:
– Уверен, что час-другой мистер Грейм сможет обойтись без вас. К тому же вы окажете ему немалую услугу. Не исключено, что обнаружится нечто способное направить следствие по иному пути.
Последняя фраза оказалась решающей. Блейз с заметным облегчением согласился:
– Хорошо, Мордекай. Сейчас предупрежу Бенедикта, и мы пойдем.
Через двадцать минут, когда они быстро шагали по заснеженной дороге в сторону деревни, секретарь проявил значительно больше интереса к предстоящей экспедиции.
– Вы выглядите так, словно напали на след, Мордекай, – сказал он.
Тремейн улыбнулся:
– Известно ли вам, что ваш дворецкий суеверен?
Николас Блейз слегка растерялся:
– Вы о Флеминге?
– Да, о нем, – ответил Тремейн.
Забавно было наблюдать, как Блейз борется с замешательством и в то же время пытается показать, что не испытывает ничего, кроме обычного интереса.
– Когда хористы выходили из дома, он пересчитал их. Оказалось тринадцать человек. И Флеминг счел это дурным предзнаменованием.
– О! – Блейз не смог скрыть разочарования. – И это все?
– Нет, не все. Потому что я тоже пересчитал их, возле елки. И тогда их было четырнадцать.
Николас Блейз остановился посреди дороги и уточнил:
– То есть один остался в доме?
Мордекай Тремейн кивнул:
– Да, Ник. Один из них не ушел. Необходимо выяснить, кто именно спрятался, где и зачем.
– Итак, кто-то задержался в доме, – медленно проговорил Блейз, обращаясь скорее к самому себе, чем к собеседнику. В голосе слышалось напряжение. Вдруг он схватил Тремейна за руку: – Мордекай, это же очень важно! Значит, никто из обитателей дома не виноват. Следовательно, это не мог сделать…