– Ты очаровательный гадкий утенок, – промолвила Дени и, нежно взлохматив его густые волосы, провела пальцами по щеке.
Резкие черты мужественного лица напомнили о спокойной надежности Роджера Уинтона.
– Пусть я не сказочно богат, – продолжил он, – заботиться о деньгах тебе не придется. Джереми прекрасно это знает. Как знает и то, что я люблю тебя. Все должно быть просто!
– Все просто, – подтвердила Дени с искрой лукавства, которую не смогла спрятать, и Роджер криво усмехнулся.
– Неужели ничего нельзя сделать?
– Я уже испробовала все доступные средства. К чему скрывать? Ты ему просто не нравишься.
– Но почему? В чем дело? Если бы Джереми объяснил причину, мы хотя бы поняли его позицию, а так… Слепое предубеждение, не более. Правда заключается в том, что он боится потерять тебя. Дело вовсе не во мне. Точно так же ему не понравится любой другой мужчина, который захочет на тебе жениться.
Роджер положил ладони ей на плечи, и Дени ощутила теплую нервную силу его пальцев.
– А мистер Грейм? Что, если попробовать заручиться его поддержкой? Он тебя любит и в то же время может повлиять на опекуна.
Дени покачала головой:
– Я же сказала, что перепробовала все и сразу обратилась к дяде Бенедикту. Бесполезно. Он сообщил, что, когда заговорил с Джереми о свадьбе, тот взбесился, как бык при виде красной тряпки. Оказалось, что влияние дяди Бенедикта так далеко не распространяется.
Уинтон немного помолчал, а потом мрачно произнес:
– Вот что я скажу, Дени. В мистере Рейнере есть нечто странное. Да-да, – поспешно подтвердил он, заметив инстинктивное движение протеста. – И весь этот дом странный. Чем скорее я отсюда тебя увезу, тем лучше.
Уинтон говорил так убежденно, что вспыхнувшее в душе Дени возмущение мгновенно угасло.
– Ради бога, Роджер! О чем ты?
– О том, что мне не нравится твоя жизнь здесь, с этими непредсказуемыми родственниками, которые на самом деле вовсе не родственники. Может, поэтому я говорю о них так откровенно. Они ненормальные: невозможно предугадать, когда вдруг перестанут вести себя как обычные люди и выкинут нечто невообразимое.
– Ты о прошлогодней выходке дяди Джеральда, когда он явился на выставку цветов в школьных шортах и смутил милых пожилых леди из кружка рукоделия?
– А еще прокатился по улице в детской коляске, с соской во рту и в сопровождении оркестра!
– Но ведь в этих проделках нет ничего плохого, Роджер! Ты и сам знаешь, что дядя Джеральд обожает розыгрыши. Он просто большой ребенок.
– Поверь, я умею ценить хорошие розыгрыши, однако он совсем не годится для роли Питера Пэна.