Именно это Петер вспомнил сейчас, глядя на приближающиеся вопящие фигуры. Тогда он на несколько секунд замер, словно парализованный, – было что-то гипнотическое в этой ничем не мотивированной, направленной против него агрессии. Почувствовал себя дичью, оказавшейся лицом к лицу с кровожадными охотниками.
Он быстро очнулся. Для него, само собой, не составило труда убежать от четырех пьяных болванов, никакого вреда они ему не причинили, если не считать неприятного воспоминания. Ощущение мишени. Даже не мишени, а магнита, притягивающего насилие, чтобы быть уничтоженным.
Что-то в этом роде он испытал и сейчас. Паралич. Изуродованные тела приближались, хотя и не особенно быстро, – несомненно, каждый шаг причинял им страшную боль. Он пальцем не мог шевельнуть. Сожженные до костей безгубые лица, оскаленные белые зубы… И только когда они были уже совсем близко, он понял: вытаращенные глаза кажутся огромными не потому, что они такие уж огромные, а из-за того, что их не прикрывают веки, веки тоже сгорели.
Петер очнулся. Бросился, чтобы запереть пассажирскую дверь, и не нашел кнопки.
Они уже совсем близко, крик их режет душу, как ледяной нож.
Центральный замок! Центральный замок!
У Дональда новая, современная машина, где-то должна быть кнопка, закрывающая все двери изнутри. Если нападут грабители. Или эти… зомби. Он лихорадочно осмотрел панель приборов. Читать инструкцию – времени нет.
Один из обожженных уже положил руку на капот. Во взгляде – ни малейшего признака разума и одно-единственное чувство.
Голод.
Сожженная до костей рука, больше похожая на птичью лапу, с отвратительным, как нож по стеклу, скрежетом царапает по капоту.
Другой подошел вплотную к машине. Зеркало заднего вида сложилось, рука потянулась к дверной ручке. Петер схватился за ручку двери, чтобы не дать открыть, и взгляд тут же упал на две кнопки.
Вот они. Два символа: открытый висячий замок и закрытый висячий замок. Он нажал кнопку – ничего. Господи, надо же включить зажигание! Он судорожно повернул ключ, нажал кнопку еще раз – и замки сработали в унисон с глухим двойным щелчком. Несчастный начал дергать за ручку, но куда там…
Петер был настолько занят происходящим, что совершенно упустил из виду немаловажное обстоятельство: он же в машине! В машине, где можно завести мотор. В машине, на которой можно уехать. Подальше от этих жутких созданий.
И все же что-то ему помешало. Теперь, когда миновала непосредственная опасность, когда отхлынула волна паники, он вдруг сообразил, что обожженные, несмотря на устрашающий вид, скорее всего, не опасны. Их иссохшие, обугленные пальцы скользят по обшивке, сжатые кулаки бессильно колотят по стеклам, не причиняя ни малейшего вреда. И этот беспрерывный крик, больше похожий на вой…