Герцог уже знал обо всем случившемся на северном берегу Керны и сидел, словно обдумывая происходящее в одиночестве, вдалеке от своих придворных и советников. Но вот послышались предупреждающие окрики, Герцог чуть улыбнулся и приготовился к явлению. Дверь с грохотом распахнулась. Оставив снаружи, в коридоре, многочисленную свиту, в зал ввалился генерал Кибуцци. Видный пожилой человек с могучими руками с содранными костяшками и перебитыми пальцами любителя кулачного боя, подошел к градоправителю, что уже сложил под подбородком ладони в жесте готовности выслушать веселую сплетню. Важно заложил руки за спину, поклонился одновременно сдержанно, фамильярно и отстраненно, как будто это был не акт приветствия сюзерена, а всего лишь формальная церемония, досадная и бесполезная. Генерал был облачен в темно-зеленую, расшитую серебром мантию, седые волосы собраны в хвост и схвачены манерным зеленым, тоже с серебром бантом. Поверх мантии сиял легкий парадный доспех с золотыми генеральскими подвесками на портупее, а на набранном из серебряных пластин поясе висел короткий, заключенный в модно разукрашенные ножны меч. Генерал был возбужден сегодняшним происшествием, и, наверное, хотел поделиться своими мыслями, как на столике рядом зазвонил телефон. Точно такой же как и тот, что был в кабинете Герцога, тоже похожий на рыцарский шлем.
— Яков, друг мой, да я знаю обо всем что случилось. Мне уже доложили. Простите меня, ради Бога, к сожалению, я сейчас не могу уделить вам ни единой капли времени — внимательно выслушав сказанное в трубке, поднял указательный палец, встал навстречу генералу из кресла, Герцог, его лицо стало серьезным и даже угрожающим — безотлагательные дела требуют моего личного присутствия. Я вас обязательно вызову вне очереди, как только освобожусь. Подождите.
И, без лишних разговоров, отстранив генерала ладонью, он встал и, не оборачиваясь вышел из зала, оставив командующего армии в полном недоумении, что могло быть важнее стычки, которая в любой момент грозила перерасти в полномасштабный конфликт между Лиловым клубом военного коменданта города графа Августа Прицци — почетным обществом в котором состояли многие именитые рыцари Гирты и Самообороной герцогского управляющего производством Аарона Солько его наемниками, многочисленными землевладельцами и их ополчением и дружинами с северного берега Керны.
Но у Вильмонта Булле сейчас было более важное дело.
— Ральф, ты вернулся — констатировал он с порога, входя в свой кабинет.
В помещении было свежо. Окно было распахнуто, из парка доносились храп лошадей, грубые голоса и бряцание снаряжения. Где-то среди деревьев сонно стрекотала какая-то ночная птица. У кустов жасмина тревожно и важно обсуждали что-то отошедшие в сторону, чтобы их не подслушали какая-то дама со своим рыцарем.