— Убежать — неохотно ответил детектив и пояснил — других вариантов не было. В городе все так делают.
— Тут не город, тут лес — важно ответил лейтенант Турко, дал исчерпывающее объяснение. Он уже напился.
— Ага… — признался детектив — я же говорил. Я следователь.
— Зато мы теперь знаем, на что вы годитесь — назидательно ответил ему Фанкиль.
Какое-то время они еще сидели, беседовали. Лейтенант Турко и рыцарь еще поспрашивали детектива, но вскоре утомившись этим делом, потеряв к нему всякий интерес, перешли на какую-то свою тему. Посидев еще минут двадцать, полицейские начали собирать вещи.
— Все — сказал коллегам Фанкиль — отдохнули, обратно поехали. А то к рассвету на службу не успеем.
Лейтенант Турко покорно кивнул, встал и исчез в темноте, засвистел в манок, пошел искать лошадей. Фанкиль затоптал костер, и они остались в темноте. Вертура, который лежал между камнем и кострищем, и от усталости уже успел задремать на теплой мягкой хвое, с трудом открыл заспанные глаза и затер их. Подняться на ноги у него уже не было сил, но как только огонь погас, он сразу понял, что что-то случилось. Что-то не так — подумалось ему и, прислушавшись в лесной тишине, он внезапно осознал, что ему слышится чей-то чужой голос, что невнятно бубнит где-то рядом, как будто разговаривает то ли с ним, то ли с Фанкилем из темноты. Неразборчивый, как будто бы женский, но совершенно не похожий на человеческий, он рождал какую-то запредельную иррациональную тревогу в сердце. Ту самую, которую ощущаешь, когда кто-то злой, желающий причинить вред, бродит рядом, крадется между деревьев. Первой мыслью детектива было то, что, наверное это он выпил и это всего лишь дурное видение, что навеяли на него темнота, скрип деревьев и сон под открытым ночным небом. Он попытался отогнать от себя эти дурные мысли и подумать о чем-нибудь хорошем, например, о прочитанной недавно книге, но голос стал громче, оставаясь таким же неразборчивым и детектив внезапно понял, что это совсем не голос, а какой-то странный гул, какая-то жуткая аритмичная, лишенная мелодии музыка, которой полнится темнота, где голос всего лишь инструмент, и слышит он ее не ушами, а звучит она как будто бы у него в голове.
Детектив затер виски.
— Что это? — только и спросил он шепотом у Фанкиля.
— Тише! — зашипел припавший на колено рядом, тоже вслушивающийся в темноту рыцарь, он что-то делал, рядом с детективом. Тихо затрещала разрываемая ткань, зазвенела опрокинутая толчком на камни бутылка — плащ на голову! Берегите лицо и шею!
Вертура тут же накинул на голову капюшон и прислушался. Если днем он толком не успел испугаться проделке коллег — все случилось слишком быстро и надо было действовать, то сейчас ему стало по-настоящему страшно. Лес вокруг него полнился чудовищными звуками — похожий на урчание и мяуканье множества каких-то недовольных, отирающихся вокруг, но готовых вот-вот наброситься из темноты кошек перемежался со скрипом хвои под мягкими лапками крадущихся вокруг них во мраке хищных теней.