Мама посмотрела на меня недоумевающе:
— Разве мне было до отношений с таким больным ребёнком?! Я тебя пестовала, растила. Это мой крест.
Я подняла на неё глаза и заявила:
— Я вовсе не крест. И тебе не за что себя винить. Я вон тоже влюбилась в красивого, наглого и напористого. С длинными волосами. И мерзавца. Так что в любовных делах у нас с тобой тоже династия…
Мама в страхе посмотрела на меня:
— Так ты всё-таки беременна?!
— Нет, — скривилась я, — мы даже не…
И тут я поняла, что всё, что просходило между мной и Киату представлятся мне очень туманным. Я даже не помню, целовались ли мы? Вроде бы что-то было… А, может, и не было? Я помнила точно: он меня бросил, наговорил гадостей, только вот каких?! Помню, что я сильно обиделась, а почему? Что с моей памятью? Гормональный фон влияет или перемещения в пространстве?
— Мам, а какие лекарства на память хорошо влияют?
— Йодомарин, пирацетам, много разных.
— Выпиши мне, — попросила я. — И покорми чем-нибудь. Телепортация, знаешь ли, требует калорий больше, чем подготовка к экзаменам.
* * *
За обедом мама рассказала про странные события в Москве. Террористы похитили памятник Петру Первому. Теперь народ митингует — одни за восстановление шедевра, вторые — за то, чтобы его не искали. У людей на набережной случилась массовая галлюцинация — все видели старинный фрегат с голубыми парусами перед исчезновением монумента. Некоторые говорят, что так приближается конец света, о котором говорил Нострадамус. А другие спорят, что Ванга предрекала другое. Но главное, что привлекло мой интерес, — мамин рассказ о студентке из МГУ, Ане Исаевой, с юридического факультета1.
Когда я пропала, мама бросилась во все тяжкие, пытаясь узнать, на какую «международную конвенцию» я могла податься, даже в мой университет заявилась, прямо к ректору. И выяснила, что помимо Исаевой в мае в прошлом году пропало ещё двое студентов. Ректор дал контакты отца Исаевой, полковника полиции, но тот, как оказалось, тоже пропал. На мамины расспросы никто не отвечал, пока она не обратилась к подполковнику Савичеву, у которого сына лечила. Правда, и Савичев ничего не сказал, кроме того, что обстоятельства исчезновения всех четверых были весьма странными и упомянул про какую-то операцию Росгвардии под названием «Дракон». Ну, от мамы ничего другого я и не ожидала, могла и до президента дойти!
А потом она призналась:
— Я даже в соцсети нашла страницы всех исчезнувших. Если со студентами всякое могло произойти, то вот с полковником Исаевым, человеком серьёзным, не понятно что случилось, — и грустно вздохнула. — А такой мужчина симпатичный! Редкий мужчина… И вдовец, один дочь воспитывал… Жаль его…