— Поверь, о ней я думаю в первую очередь. — Горько прошептав, нашла взглядом стакан и с сожалением скривила губы — он был пуст. — Ты ведь никто, Илюша. Пустышка. Твоего благородного запала хватит лишь на неделю, а может, и меньше. А что потом? Ребенок не игрушка. Это круглосуточная забота и внимание. Терпение и снова терпение. А Лиза? Ты понимаешь, что она сама еще ребенок? Она такая же, как ты, а может, даже еще глупее и безответственнее. Кафе, клубы, ночные посиделки в чатах — и все. Она не умеет быть женой и тем более матерью… Ты понимаешь, что, как только этот ребенок родится, он станет вам не радостью, а обузой? Я более чем уверена, что вы даже и недели вместе прожить не сможете, не говоря уж о девяти месяцах. Это бессмысленно. Просто бессмысленно…
— Кхм. Прошу прощения.
Я перевела взгляд на дверь.
Ну вот… Еще один заинтересованный. Кивнула и отвернулась, а Никифоров-старший, наверняка прекрасно расслышавший мои последние слова (интересно, с какого места он подслушивал?), прошел в кабинет, сел на стул рядом с сыном и напряженно уставился на Ивана Александровича.
— Я получил ваш вызов и приехал как только смог. Не могли бы вы повторить все с самого начала? Боюсь, я услышал далеко не все.
— Ребенок? — Аристократичные губы неприязненно скривились, а выцветшие от прожитых тысячелетий когда-то ярко-синие, а сейчас невзрачно-голубые глаза недовольно прищурились. Тонкие изящные пальцы небрежным жестом, отточенным за века, откинули пепельную прядь со лба, на котором никогда не было и не будет морщин, и мужчина все-таки задал интересующий его последние три минуты вопрос: — Зачем?
— У тебя свои методы испытаний, а у меня свои. — Девушка, как две капли воды похожая на собеседника, но при этом не в пример моложе и беспечнее, в этот момент была невероятно серьезна. — Ты создаешь многоходовки, чтобы испытать одного, а я всего лишь свела двоих, чтобы испытать многих. Тебе не кажется, что так практичнее?
— Но выгода? В чем твоя выгода? — Мужчина подбросил в руке свежий энергетический шар с последней поступившей в его пользование душой, якобы намекая, что у него как раз эта выгода имеется.
— Моя? — Девушка искренне удивилась, а затем громко и заразительно рассмеялась, но собеседник даже не улыбнулся. Лишь в глубине глаз отразилось немое восхищение, которое тут же пропало, словно испугавшись, что его заметят. — Папулечка, я просто развлекаюсь. Разве это не выгода? Ты только посмотри на их лица. Послушай их мысли. И еще!
Юная интриганка, только-только ступившая на путь, проложенный ее отцом еще несколько тысяч лет назад, расставила руки в стороны и блаженно потянулась.