Взмахом руки я отдал сигнал лучнику, расположение которого позволяло выстрелить внутрь пещеры. Щёлкнула тетива и кобольд, стоявший рядом с вожаком свалился со стрелой в груди. Вожак тут же заверещал, поднял свой баклер и прижался к одной из стен. Огромная масса кобольдов последовала его примеру. Ухмылка моя стала ещё шире.
– Молния! – я щёлкнул пальцами, активируя заклинание.
Молния наносит 627 ед. урона! Вожак кобольдов погибает!
Кобольд оглушен! Кобольд оглушен! Кобольд оглушён! Кобольд оглушён! Кобольд….
Взмахом руки я отключил уведомления. Да, не стоило им стоять так плотно друг к другу. Обгорелая тушка вожака сползла по стене пещеры. Тут же, какой-то кобольд вырвал из ещё тёплых лапок щит, снял какую-то побрякушку с пояса бывшего вождя и громко заверещал. Монстры зшумели, заорали и, следуя за новым предводителем, бросились в лобовую атаку. Лучники заработали в полную мощь, запуская стрелу за стрелой в мелких. Сначала я даже радовался тупизне кобольдов, но улыбка застыла на моём лице каменной маской, когда я увидел, как много этих тварей вылетело на нас из тёмного зёва. Шумно выдохнув, я поправил щит, готовясь встречать врага…
Сшиблись! Крестьяне на острие клина тут же насадили на копья с десяток тварей и отбросили их – в толпе такой штукой особо не помахаешь. Об щит ударилось чьё-то тело, затихшее после короткого укола клинком. Я присоединился к битве, стараясь прекрывать напарника. Но врагов оказалось слишком много. Конечно, мой меч легко мог забрать жизнь кобольда, но на его место сразу вставал другой и пытался достать меня своим коротким уродливым копьём. Он бил прямо в броню, видимо, даже не надеясь пробить её, умирал и на место врага тут же вставал новый.
От хорошего клина не осталось и следа, наш строй превратился в жалкое его подбие. Огонь лучников давно сосредотчился на тех, кто пытался зайти к нам в спину. Наверное, только это и спасало наши задницы от участи быть насаженными на палки кобольдов. Я скомандовал двигаться вперёд, к шахте, гнать их обратно в узкий проход, где количество не будет так важно. Откат прошёл, я щёлкнул пальцами, и молния закончила жизнь одного из кобольдов в толпе и, что более важно, оглушила ещё троих – так плотно они стояли. Рядом раздался громкий крик, один из крестьян свалился на землю. Следом за ним упал один из наёмников Дурма. Я заколол ещё троих мелких ублюдков, нанёс мощный удар ещё одному, разрубив его едва ли не надвое, как вдруг подавился собственным хрипом. Дыхание резко спёрло. Удар копья в грудь вышиб из лёгких воздух, я пошатнулся, в глазах потемнело. Меня одолела невероятная усталость, как будто на каждую руку повесили по мешку картошки. Из последних сил я рубанул мечом наотмашь, одному из насевших на меня кобольдов этого хватило, но двое его товарищей сумели выжить. Меня повело, на секунду я выпал из реальности, голова закружилась, её словно сдавили тисками, как будто моё давление сделало колоссальный скачок. Челюсть пронзило острой болью, что-то твёрдое вошло под кожу, заставляя меня что-то невнятно мычать. Секунда… и мир погас.