— Зачем эти узоры нужны? — поинтересовалась я. — Просто для украшения?
— Нет, конечно! Мухаро очень важен. Он как бумага для каждой мухарки — женщины Дживайи, указывает, к какому дому она принадлежит, или какому мужчине. Только гулящая женщина может появиться на людях с чистым лбом.
Я чуть не поперхнулась воздухом. Вот что имели в виду аборигены, говоря «мухарка фу»! Кастовость какая-то! И неравноправие! Всё моё Я возмутилось.
— Я из другого мира, как и мои спутницы. И мы абсолютно точно никому не принадлежим.
— Ну что вы, Тася, — мягко промолвила джайна Фло. — Вас содержит государство, и в данный момент вы относитесь к Храму Знаний.
Я взглянула на узоры на лице моей наставницы и вздохнула: хоть не стикер на лоб приклеивать.
— Ладно, выглядит красиво. Если без этого нельзя…
— Никак нельзя.
И я отдалась в заботливые руки джайны Фло. Она ещё и волосы мне локонами уложила, приподняв так, чтобы не скрывали то самое «мухаро». Оно отличалось от того, что было нарисовано на её лбу.
— А что тут написано?
— Как я сказала, просто студентка Храма Знаний. Магистр и советник распорядились не афишировать, что вы — джива.
«С модой просто придётся смириться! — решила я. — Что поделать, если они такие отсталые…»
— Спасибо, джайна Фло! — Я встала с пуфа у зеркала. — Идёмте же! Очень хочу увидеть, как устроились девочки! Если у вас есть другие дела, я могу сама.
Я рванула к двери, умирая от любопытства и желания увидеть новый мир. Надо осваиваться, в конце концов! Может, тут круче, чем в Хогвартсе?
— Постойте! — подхватила меня под руку джайна Фло. — Джива не может ходить одна! И находиться одна тоже! Тем более после всего, что случилось!
— Совсем? — удивилась я.
— Совсем. В вашей комнате будут постоянно дежурить две охранницы. Еще две должны будут сопровождать вас по территории Храма Знаний и на занятиях. За пределами Храма вам потребуются все телохранительницы. В полном вооружении. Также, при необходимости покинуть наши стены, вас будет охранять хотя бы один из магов порядка.
— Это тот, что с голубыми косами?
— Да, совершенно верно.
Я поджала губы. Мне это всё не нравилось. Мальвины особенно! В детстве за мной неусыпно следила мама — выпила ли я лекарства, нет ли температуры, сыпи, отравления… Столько «нельзя», наверное, никто за всю жизнь не слышал! Потом школа, половину которой я провела в постели, подхватывая простые и экзотические болезни где угодно. Еще и бабушка на пенсию вышла. Снова постоянные «не хорошо, не прилично, не достойно, не полезно для здоровья, моветон…» О-о-о! И вот я вырвалась в университет, не на медицинский, как все, а на филологию, чем сильно огорчила маму. Но что делать, если стихи Бодлера меня восхищают больше, чем атлас по анатомии?! Я, наконец, официально стала совершеннолетней! В первый раз, в первый (!) меня отпустили самостоятельно куда-то… Ну, пусть и с дядей. Но он нормальный, вообще не обращает на меня внимания. И теперь опять под присмотр?! О, нет!