Когда мы обогнули садовую стену дворца, я вновь едва не задохнулся от восхищения. Бледная луна за спиной освещала убегающие к морю желтоватые крыши домов и золотые нити улочек. А дальше лунный свет играл сверкающими серебряными каплями на волнах темного моря. И все это было окутано легкой дымкой предрассветного тумана.
С ума сойти! Никогда не замечал за собой такого эстетизма, но раньше я никогда и не видел подобной красоты. Влажные ароматы моря и каких-то цветов довершали картину ночного рая, и мне безумно захотелось увидеть Сатар днем. Как жаль, что на жизнь, притом украденную у другого человека, мне отведено всего несколько часов.
Идущие впереди «мещане» начали скапливаться на одном из перекрестков. Остановились и мы.
Пока стояли на месте, я с удовольствием наслаждался окрестными видами. Но тут опять вмешался злобный коротышка. Оказывается, все ждали именно меня.
– Э, шнырь, о чем мечтаем! Куда дальше?
Очень интересно, можно подумать, я знал куда. Впрочем, знал. Ослабление контроля над памятью стоило мне еще одного приступа боли и «прилетевшего» пакета совершенно ненужной информации: дорога к кабаку «Безногий осьминог», к лавке старьевщика, баловавшегося скупкой краденого, и даже к борделю Пышки Лалы.
Так, пора сосредоточиться, или у Карна окончательно лопнет терпение. Куда же мошенник собирался идти сегодня ночью? Точно – в гости к Оклу. Дворянчик назвал свою цену, кстати, очень неплохую – тысяча золотых империалов, – и эту информацию нужно было донести до Кривого. Маршрут тут же сложился в голове.
– Мне туда, – ткнул я пальцем в сторону одной из улочек перекрестка и тут же остановил шагнувшего вперед моряка. – Не торопись, морячок, я сказал, что туда нужно идти мне, а не нам. Вы останетесь здесь.
Карн проворчал что-то на кронайском, которого Гатар, а соответственно и я не знали, а затем посмотрел на Лована. Лысый легионер утвердительно кивнул.
Оп-па… А центурион, оказывается, не так уж прост, и в этой команде он явно главный, как минимум в отсутствие графа. Морячок же выполняет функции кулака и, когда нужно, языка командира.
Осмотревшись вокруг, я с внутренней улыбкой увидел полтора десятка «гуляющих горожан». И это перед рассветом, когда даже самые отчаянные гуляки давно расползлись по домам!
Да уж веселуха. Граф Гвиери, конечно, крут и ужасен, а его служба вообще нечто кошмарное, но это действительно цирк.
Не знаю, что на меня подействовало – отчаянность ситуации или внутренний протест, – но нерешительность куда-то ушла, и мозг четко начал прорабатывать необходимые действия для выполнения поставленной задачи. Как бы то ни было, другого выхода не оставалось – как-то не хотелось проверять, какие именно кошмары ждут меня в случае неповиновения. С другой стороны, задерживаться в теле Гатара было боязно, особенно после его «душевной» атаки.