Как только такая мысль пришла ему в голову, он почувствовал изнутри рывок. Словно марионетку, которой он себя представлял, кто-то резко дернул за нитки.
– Нет, это моя жизнь, – ответил он, но это уже был не он. Кто-то другой говорил его голосом и шевелил губами. – Как ты можешь быть такой эгоисткой?
Кто-то из сотрудников выругался, шокированный таким заявлением. Откуда-то извне его разум наполнялся болезнью и ужасом, но Адам ничего не мог с этим поделать. Он мог только наблюдать и слушать.
Мериам расхохоталась.
– Что? Это я-то эгоистка?
Фейиз окликнул его по имени. Адам понял его предостережение, но он ничем не мог ответить.
Его ноги пришли в движение. Тело развернулось. Рука поднялась и отодвинулась назад.
Он ударил Мериам так сильно, что тело ее немного крутанулось на месте. Хлопок от удара пронесся вдоль стен эхом и затих вдали. Наступило мертвое молчание, разбавленное лишь воем ветра.
Казалось, сам ковчег затаил дыхание.
И тут что-то внутри Адама разразилось хохотом.
Уокер проснулся оттого, что кто-то звал его и неистово тряс. Во время сна нога выпросталась из-под толстой подкладки спальника, и теперь молния больно царапнула голень. Уокер почувствовал, как внутрь скользнул холодный воздух и обнаженная плоть покрылась гусиной кожей.
– Господи, ну что еще? – простонал он и открыл глаза.
Сердитый отец Корнелиус стоял возле него на коленях и настойчиво тряс за плечо. Позади возвышалась Полли – у самого входа. Но ее присутствие вряд ли можно было считать проблемой. Уокер оглянулся, восстанавливая в памяти события нескольких последних часов. Палатка принадлежала не ему. Тяжелый спальный мешок, несмотря на теплоту и мягкость, также был чужим. Рядом лежала Ким, закинув ему на бедро свою голую ногу. Она только-только начала просыпаться.
Увидев священника, Ким тут же закрыла глаза и пробормотала что-то по-корейски – явно молитву или ругательство. Затем скользнула в спальный мешок поглубже и натянула подкладку на голову.
– Ну хватит, – проворчал отец Корнелиус, решительно схватил за угол клапан спальника и откинул в сторону, обнажив лицо Ким и часть ее голой груди.
Ким издала возмущенный возглас.
– Отец, какого черта? – разозлился Уокер. – Я понимаю, как это выглядит, но…
– Нам плевать, как это выглядит, – отрезала Полли, отдергивая полог палатки и глядя на них троих.
– Она права. – Отец Корнелиус похлопал Уокера по плечу. – Ваши потрахушки меня меньше всего сейчас волнуют. Одевайтесь быстрее, пожалуйста.
Священник протянул руку к Полли, и она помогла ему подняться на ноги. Потерев артритное колено, он вышел вслед за ней из палатки, после чего Полли задернула полог. Уокер собрал разбросанную вокруг одежду, засунул внутрь спальника и стал быстро одеваться. Ким посмотрела на него с ужасом и спряталась вновь.