– Эй, – сказал Адам и положил руку ей на спину, словно беспокоясь о том, что она может скатиться вниз.
Смутившись, Мериам взглянула на него, увидела встревоженно сдвинутые брови поверх очков, и поняла, что уже некоторое время задерживает их обоих. Лед в ее костях и боль – О боже, боль! – которую она до этого момента не позволяла себе чувствовать, заставили ее остановиться, даже не осознавая этого.
– Нам еще долго идти, – напомнил Адам.
Мериам выдохнула. Через ткань балаклавы вырвалось белое облачко ее дыхания.
– Все нормально, – ответила она, кивнув.
После чего сильно прикусила губу, чтобы отвлечься хотя бы от боли. Ведь это была другая боль – горячая и острая. Ощутив во рту вкус собственной крови, она продолжила. Сначала пнуть носком ботинка снег, затем зацепиться рукой, пнуть другой ногой, выдернуть ледоруб, вонзить его в заснеженную скалу ниже, сползти на несколько десятков сантиметров по склону.
Затем проделать то же самое снова. И еще раз. И еще…
От холода уже не хотелось думать, но она продолжала спускаться. Адам полз ниже ее, и Мериам считала, что с ней уже ничего не случится. Примерно через тысячу метров склон станет более пологим. Тогда не придется ползти, можно будет встать и пойти пешком. Она уже представляла себе, как они остановятся ненадолго во Втором Лагере, выпьют чего-нибудь горячего, возможно, даже разведут небольшой костер. В мыслях она дошла до того, что готова была сжечь чье-нибудь снаряжение – лишь бы немного согреться.
Вдруг краем глаза она уловила движение справа.
Она посмотрела в ту сторону и моргнула от удивления. Фейиз цеплялся за снег, приникнув головой к горе. Он оказался гораздо ниже той высоты, на которой она видела его в последний раз, и было заметно, что он только что остановился после скольжения вниз.
На его глазах были горные очки, но она сумела разглядеть в них слезы.
– Фейиз?
Он посмотрел на нее с такой грустью, что сначала она решила, что он потерял надежду или заболел.
– Я его чувствую, – сказал он.
Порыв ветра заглушил его слова, и она подумала, что ослышалась. Шапка, очки и воротник куртки Фейиза были завалены снегом.
– Что случилось? – громко спросил Адам и начал подниматься к ним.
«Не знаю», – хотела ответить Мериам.
Но это была бы неправда. Она знала. Она все поняла по глазам Фейиза. В них должен был быть жуткий страх, но она увидела только грусть и обреченность.
– Я чувствую его внутри, – сказал Фейиз. – Слышу, как он смеется.
Взгляд его затвердел. Глядевшие на нее глаза стали какими-то мертвыми, и она поняла, что перед ней уже не Фейиз.