– Нет. Если я не смогу идти сама, то тебе придется меня тащить. А это слишком опасно.
Она подышала еще немного – ровно и глубоко, и ей удалось слегка проветрить голову. Во время привала она съела протеиновый батончик и пока еще чувствовала прилив сил. Где-то в рюкзаке Адама лежали кофеиновые таблетки, и она знала, что через какое-то время они ей понадобятся, но пока действенной мотивацией оставался страх.
– Ну ладно, – сказала она. – Пора идти.
Остальные уже перелезли через разлом, когда она стала карабкаться вслед за ними по камням.
– Мериам! – окликнул ее Адам.
Она оглянулась и увидела, как он копается в дебрях водолазки, просунув пальцы между свитером и балаклавой.
– Ты что делаешь?
Нащупав битумный амулет, Адам обхватил пальцем веревочку, на которой он висел, и снял с себя. Прежде чем она успела возразить, он выкинул амулет на снег.
– Понимаю, что ты хочешь сказать, – сказал он. – Но мы оба знаем, что они не работают. Может, демон уже внутри нас, может, зло пустило корни. Не важно. Думаю, наш единственный шанс – выйти за пределы его досягаемости.
– Его досягаемости? – переспросила она, ощутив приступ свежего страха.
– Возможно, он как призрак, который не может покинуть место своего обитания, – пояснил Адам и посмотрел на нее грустными глазами, в которых почти не осталось веры. – Я надеюсь на это… на то, что, как только мы отойдем от пещеры, оно не сможет нам вредить. Если это не так… в смысле, если я ошибаюсь, то нам следовало свалиться с уступа еще в первую ночь, умереть прямо там на месте.
– Не говори так…
Адам отвернулся.
– Ладно, пошли.
Он держался рядом с ней, пока они догоняли остальных. Склон стал более пологим, и спускаться здесь можно было быстрее. Его слова не выходили у нее из головы, и этот взгляд, которым он посмотрел на нее, разбивал ей сердце с каждой секундой размышлений. Она знала о диббуке, о том страхе, который сопровождал его все детство, и ненавидела его бабушку за то, что она привила ему эту темную веру. Тогда он не мог избежать этого. Но теперь не верил ни во что. Теперь он не верил даже в амулет, который, по мнению Оливьери, мог спасти ему жизнь.
Мериам решила свой амулет оставить при себе. В отличие от Адама, она никогда не отличалась религиозностью, но, как оказалось, пережитый ужас вселил в нее веру, которой ей всегда не хватало. Теперь она ни за что не расстанется с амулетом.
Это означало еще и то, что с данного момента ей придется более тщательно присматривать за Адамом.
В течение нескольких минут они ползли с горы в тишине, под прицелом настороженных взглядов. Уокер, Ким и отец Корнелиус двигались в середине цепочки спускающихся. Вес пистолета на пояснице придавал уверенности. Тем не менее Уокер задавался вопросом, сможет ли он вовремя нажать на спусковой крючок онемевшими от холода пальцами.