В конечном итоге Иениш все же выделил десяток моряков, под присмотром которых команда «Генбу-Мару» должна была отвести свое судно к весьма удобной гавани в южной части корейского Квельпарта и поставить шхуну там на якоря, после чего перейти на имевшихся на ней шлюпках на борт должного быть там «Асагао-Мару».
Проводив нежеланный трофей до середины пролива и удостоверившись, что шхуне не угрожает какая-либо нежеланная встреча, Иениш вернул корабль на прежнюю позицию. Время только перевалило за полдень, а они уже сумели встретить два транспорта. Учитывая невысокую скорость этих транспортов и порты назначения, никто не должен был поднять тревогу по поводу их пропажи еще как минимум пару суток. Нейтралов же здесь быть не могло, поскольку путь из того же Шанхая в Японию, по которому могли идти английские, немецкие, французские или голландские купцы, пролегал с противоположной стороны Квельпарта. Следовательно, ближайшие два дня являлись их законным охотничьим сезоном, тем более что разрешение на охоту имелось, а из всего состава «лесников» только два-три экземпляра, догнав разошедшегося браконьера, имели неплохие шансы надрать ему уши и не только.
Еще через два часа на горизонте дозорные разглядели парусник, который Иениш принял решение пропустить, дабы не тратить время на его досмотр и последующее конвоирование, и потому, приказав дать ход, отвел крейсер южнее на четыре мили, чтобы наверняка остаться неопознанным. Именно это решение русского капитана рейдера позволило японским солдатам лишний раз не мерзнуть в своих палатках, в срок получив для обогрева три сотни тонн японского угля, ведь используемый на флоте кардиф выделять им никто не посмел бы – слишком дорогим и ценным ресурсом он был в военное время.
Когда день уже близился к закату и на море начали опускаться сумерки, со стороны Японии вновь был замечен дым. Вот только с кинувшегося было на перехват «Полярного лиса» за двадцать кабельтовых до обнаруженного парохода сумели разглядеть флаг английского торгового флота и поспешили подставить под наблюдение его моряков корму, с которой опознать минный крейсер гражданскому моряку было бы весьма непросто. По той же причине Иениш приказал спустить флаг, под осуждающее молчание большей части офицеров.
Переждав ночь в бухте под боком у стоявшего на якоре «Асагао-Мару» и снова приняв на борт призовую партию с «Генбу-Мару», романтики с большой дороги вновь вышли на промысел с первыми лучами солнца. Как и в предыдущий день, ждать пришлось недолго. Часов в девять утра на востоке показался дым, но вскоре объем клубов разросся настолько, что стало понятно – приближается далеко не одно судно. И вновь Иенишу пришлось принимать непростое решение. Наткнись они на небольшой японский транспортный конвой, и с охотой можно было завязывать, ведь призовых команд на борту «Полярного лиса» оставалось всего две. Вот только вероятность сопровождения пароходов, везущих грузы для армии военным кораблем, была весьма высока, а потягаться небольшой минный крейсер мог далеко не с каждым японским кораблем, даже из тех, что считались устаревшими. Тем не менее они затеяли все это мероприятие для добычи средств, и потому отказываться от идущих в руки призов казалось нецелесообразно. Тем более что убежать практически от любого японского корабля он мог в любой момент.