Целая неделя ушла на латание основных дыр в машинах и котлах обоих миноносцев, но сбитые костяшки и сорванный голос Яна Лева стоили конечного результата. На мерной миле раскочегарившийся «Ю-И» смог показать скорость в 15,5 узла, а «Ю-Эр» даже умудрился слегка превысить шестнадцать узлов. Поскольку к этому моменту изрядно потрудившиеся машины минного крейсера с трудом и лишь на короткий срок могли выдать восемнадцать узлов, даже с учетом потери веса после установки более коротких орудий и расстрела большей части боезапаса, Иениш посчитал достигнутые результаты более чем приемлемыми и в ночь на 28 января повел за собой три наиболее боеспособных миноносца, приказав продолжать наводить порядок в машинах оставшихся на базе миноносных кораблей.
Принявший в кильватер три миноносца «Полярный лис» с единственным едва заметным фонарем, свет которого можно было заметить, только следуя четко за кормой минного крейсера, вывел своих ведомых за пределы бухты и принялся удаляться в сторону корейского берега. Море хоть и было беспокойным, накатывавшие волны позволили небольшим кораблям относительно спокойно идти на двенадцати узлах. Путь отряда лежал к Жунчэну – последнему достоверно известному месту дислокации японского флота.
Все же потеряв в непроглядной тьме замыкающий колонну «Ю-Эр», к восходу солнца минный крейсер и два сопровождавших его миноносца оказались напротив бухты Жунчэн, но кроме трех транспортов и четверки небольших канонерок никого не обнаружили. Тем не менее никто отменять намеченную атаку не собирался, и все три корабля, подготовив носовые минные аппараты к стрельбе, в том числе путем сбивания с них намерзшего за ночь льда, устремились к все еще не видевшему их противнику. Восходящее солнце настолько сильно слепило наблюдателей на японских кораблях, что узкие силуэты миноносцев и небольшого минного крейсера, подкрадывающихся к ним на среднем ходе, чтобы не сильно дымить, полностью скрадывались.
Первыми заметили незваных гостей экипажи стоявших мористее транспортов. С более высокого борта они смогли рассмотреть приближающиеся неизвестные корабли, но определить их класс и уж тем более принадлежность в сложившихся условиях было в принципе невозможно. Единственное, что гражданские моряки реквизированных для нужд флота пароходов успели сделать, так это передать флагами на ближайшую к ним канонерку «Бандзё» сообщение о приближении неизвестных кораблей. К этому времени расстояние от шедшего головным «Полярного лиса» до «Бандзё» сократилось уже до пяти кабельтовых, и судьба канонерки зависела исключительно от двух покоящихся в носовых аппаратах крейсера самоходных мин.