– В таком случае распиши свои мысли на бумаге и через неделю предоставь мне.
– Слушаюсь!
– Пока можешь быть свободен.
– Ваше Величество, – Суворов не торопился уходить, – есть еще одно дело.
– Говори.
– Ко мне подходили представители разных полков, которые хотят подать прошение на Ваше имя.
– Что им нужно?
– Несмотря на недавний кровавый конфликт и сепаратизм отколовшихся окраин, некоторые офицеры вашей армии имеют желание направиться в качестве волонтеров на помощь малороссам, запорожцам и донцам.
– И в чем проблема?
– Они опасаются, что их желание воевать на стороне вчерашних противников государства Российского, может быть превратно истолковано.
– Пусть подают прошение и ничего не опасаются.
Генерал-майор клацнул каблуками черных ботфорт, четко развернулся и покинул императора. А император Алексей, не торопясь переходить к иным многочисленным делам, всматривался в карту, и в голове его рождался достаточно хитроумный план по выкупу у разорившейся польской аристократии и короля Речи Посполитой части восточных земель этого государства. Его взгляд скользил по названиям городов: Полоцк, Орша, Витебск, Могилев, а мозг прикидывал, кому придется дать взятки, дабы эти города стали русскими, и сколько денег запросит разорившийся неудачник Станислав Лещинский за свою подпись.
Персия. Талышский хребет. 11.07.1711.
– И только горы, горы, горы, горы…
Взявшийся неизвестно откуда навязчивый мотив донимал меня уже неделю подряд. С той самой поры, когда, бросив лошадей, моя ватага ушла в горные леса Талышского хребта и благодаря этому мы все же отвязалась от упрямого Лютф Али-хана, который от самого Ленгеруда шел за нами по пятам. Ох, будет, что в старости вспомнить и внукам рассказать, сплошной боевик, в котором храбрые воины, то бишь мы, отбивались от озверевших шакалов, то есть персов. Ну, а генерал Лютф, если доживет до старости, тоже многое расскажет, в своей интерпретации, как он гнал проклятых белых разбойников-кафиров по лесам и горам до самого Азербайджана. Как говорится, у каждого своя правда.
Слава богу, персы за ватагой в горы не последовали и выслали за нами в погоню только пару десятков местных горцев. И вот после всех наших мытарств, наконец-то, мы окончательно оторвались от противника и получили возможность передохнуть, засели на поросшем дремучими лесами хребте, и думаем, как бы нам к дому поближе прорваться. В принципе, если по-простому, в этом нет ничего сложного. Нас сто тридцать здоровых и до зубов вооруженных лбов (двадцать человек погибло при отступлении), и нам сам черт не брат. Поэтому надо все время топать на север, достичь Аракса и форсировать его, а там уже наши казачки и калмыки царевича Даяра. В общем, три-четыре дня и мы выйдем с вражеской территории. Но, всегда есть «но». И в нашем случае это то, что пороха и свинца после стычек с конными персами у нас практически не осталось. В дополнение к этой проблеме нет продовольствия, а охотиться в чужих горах, где местное население к нам в любом случае враждебно, чревато. Хотя бы тем, что нас обнаружат и застучат войскам шаха, которые находятся в постоянном боевом соприкосновении с казаками Кумшацкого, и оттого всегда настороже. Такие вот, ешкин кот, дела и делишки.