Тру отвернулся, не в силах смотреть ей в глаза. Он всегда считал, что любящим подвластно все, что для любви не существует непреодолимых преград. Сейчас Тру боролся с неумолимой, холодной истиной сказанного Хоуп. Она обхватила себя руками.
– Я ненавижу себя за это! – крикнула Хоуп срывающимся голосом. – Во мне заложена потребность родить ребенка. Я не могу, не могу представить себе жизни без детей! Конечно, можно усыновить, и существуют потрясающие медицинские технологии, но… – она покачала головой и глубоко вздохнула: – Это будет уже не то. Мне противно, что я воспринимаю это только так, но переделать себя не могу.
Долгое время они молчали, глядя на волны. Наконец Хоуп сказала:
– Я не хочу всю жизнь думать, что ради тебя я отказалась от своей мечты. Не хочу, чтобы у меня была причина обижаться на тебя. От этой мысли мне страшно. – Она покачала головой. – Я понимаю, как это эгоистично и насколько тебя задевает, но, пожалуйста, не проси меня поехать с тобой, любимый, потому что я не смогу отказаться.
Тру взял ее за руку и поднес к губам, поцеловав запястье.
– Это не эгоизм, – сказал он.
– Но ты теперь будешь меня презирать!
– Никогда.
Тру обнял ее и привлек к себе.
– Я всегда буду тебя любить. Нет ничего, что ты могла бы сказать или сделать, чтобы моя любовь прошла.
Хоуп помотала головой, не в силах удержать нахлынувшие слезы.
– Есть и кое-что еще, – прошептала она через силу, начиная уже рыдать. – Я тебе пока не сказала…
Внутренне Тру собрался, уже догадываясь, что именно сейчас услышит.
– Вчера Джош сделал мне предложение, – проговорила Хоуп. – Сказал, что готов создать семью.
Тру не ответил. Перед глазами все поплыло, и он обмяк в объятиях Хоуп. Руки и ноги будто налились свинцом. Тру искал слова утешения, но по телу разливалось странное онемение.
– Прости меня, Тру, – продолжала Хоуп. – Я не знала, как тебе сказать. Я еще не дала ответ – хочу, чтобы ты это знал. Пойми, я и понятия не имела, что Джош сделает предложение!
Тру сглотнул, стараясь обуздать разбушевавшиеся эмоции.
– А разве важно, ожидала ты этого или нет?
– Не знаю, – в отчаянии сказала она. – Сейчас я ничего не понимаю. В одном я уверена – такого я не хотела. Я в жизни не решилась бы тебя обидеть!
Его захлестнуло волной уже физического страдания: не умещаясь в груди, оно заполняло все его существо, пока даже кончики пальцев не заболели.
– Я не могу заставить тебя остаться со мной, – прошептал Тру. – Как бы ни хотел, не могу. Не стану пытаться, даже если это будет означать, что я тебя больше не увижу. Но я хочу кое о чем тебя попросить.