Итак, кто-кто в теремочке живет?
Прежде всего мы видим мэтров, представителей старшего поколения фантастов. Увы, их осталось немного. Кир Булычев, Владимир Михайлов, Борис Стругацкий и их коллеги были приписаны к фантастике в незапамятное время — и в оной фантастике остались, хотя наиболее грамотные и дальновидные литературоведы давно подметили, что значительная часть литературного наследия тех же братьев Стругацких может быть отнесена к фантастике сугубо формально. То же можно сказать и о многих книгах Кира Булычева. Но прописка — великая сила, и наши мэтры прочно заняли нишу именно в жанре фантастической литературы. Заняли — и в ней остаются.
А далее начинаются весьма забавные обстоятельства. Следующее поколение из ныне пишущих и издающихся — это знаменитая «третья волна»: Андрей Столяров, Андрей Лазарчук, Вячеслав Рыбаков — и тот же Виктор Пелевин. Сразу можно заметить, что только первого из них можно считать более-менее «чистым» фантастом. Все остальные писали и пишут произведения, которые лет полста назад никто бы и не думал отнести к фантастике, да и сейчас «Генерейшен П» или «Опоздавшие к лету» вписываются в фантастику с немалым трудом. Но! И опять-таки «но». «Третья волна» выросла в творческих семинарах Малеевки, числившихся как семинары фантастов. В дальнейшем началась знаменитая война представителей этой волны с издательством «Молодая Гвардия». Результат оказался парадоксальным: в сознании критиков да и читателей борцы с бездарной фантастикой, представители, так сказать, творческой оппозиции сами стали считаться фантастами. А кем же еще? Ежели борются с генералами от фантастики, то стало быть и сами такие же. Лучше, талантливей, моложе — но такие же, то есть, фантасты. И никакой турбореализм не помог.
Именно ветераны фантастики и представители «Третьей волны» стали издаваться в начале 90-х годов. Однако, в силу живучести прежних представлений и градаций они стали печататься в соответствующих сериях фантастики (а где же еще?), выпускавшимися соответствующими отделами издательств. Деваться было некуда, ибо под турбореализм вакансий, в том числе книжных, не предусматривалось. То же и с немногочисленными журналами и фэнзинами. В результате очень быстро сложилась тусовка, подкрепленная совместными конвентами. Со стороны все выглядело очень просто — приехал на Интерпресскон — уже фантаст.
Представители «Четвертой волны» пришли уже в готовые структуры и были вынуждены в них влиться, поелику вливаться было больше некуда. Рассмотрим в качестве примера двух наиболее известных авторов этого поколения: Марину и Сергея Дяченко и Генри Лайона Олди.