– Неси, говорю!
Уголок пакета отрезали, и дядя Боря снова встал на исходную позицию у двери. Два раза прозвенел звонок. Сосед, на глазах вживающийся в роль, застонал:
– Ольга, помоги! Да помоги ж ты мне, Ольга! Серёга, на помощь! Сил моих больше нет…
Тут из пакета, прижимаемого подбородком, стало подтекать молоко. Оно лилось страдальцу за шиворот, намокший пакет начал выскальзывать. Дядя Боря, пытаясь не уронить ничего, стал хватать его руками, в которых были водка и яйца.
– Помоги, Ольга… – он хрипел всё тише, дословно повторяя произнесённые ранее слова. Ольга восхитилась его памятью, способной даже в состоянии, далёком от трезвого, удерживать и воспроизводить целые фрагменты текста. – Всё. Поздно.
При последних его словах он чуть нажал на пакет молока, из которого тут же выдавился целый фонтан содержимого. Дядя Боря попытался впалой грудью удержать ускользающий пакет, прижав его к двери. Что привело к обратному эффекту: от сдавливания молоко хлынуло через отверстие, заливая всё вокруг. Дядя Боря заскользил шлёпанцами по луже из красиво смешивающихся красного сока и молока, сполз по двери с леденящими кровь звуками и затих, погребя под собой и пакет, и закуски, и бутылку, чудом не разбившуюся во второй раз.
Ольга с интересом исследователя воззрилась на него, переступая босыми грязными ногами в образовавшейся бело-красной луже. Полежав с минуту, дядя Боря встал на четвереньки и грустно пробормотал:
– Вот как-то так и было. Только сок скользил сильнее.
– А чего ж ты умирающего изображал, когда я вокруг тебя тут скакала?! – возмутилась Ольга, отмерев.
– Так я это… не вполне трезв… – деликатно пояснил сосед, пожимая плечами. – Устал я… Да и расстроился. Хотел по-людски посидеть. «Кровавую Мери» сделать. Я в кино видел…
– «Кровавую Мери»?! Задушила бы тебя! – захохотала, замахнувшись на него своим окончательно потерявшим вид свитером Ольга. – Чуть до инфаркта меня не довёл! Серёж, я ж подумала, что это следующий этап устрашения. А он ещё хрипит: это тебе… было… Я решила, что его убили, чтобы меня напугать! А ему объяснили, за что убивают. Вот он и выдал. Или, может, его вообще перепутали со мной!
– Ну, перепутали – это вряд ли, – хмыкнул Сергей, оглядев обоих от макушек до пяток, – у тебя ноги длиннее.
Ольга, собравшаяся было ещё что-то сказать и уже открывшая рот, захлопнула его и снова захохотала, подвывая и постанывая:
– Ноги!.. Да!.. Ноги у меня длиннее… А так и вправду одно лицо! Сложно было бы не перепутать!
Отправив домой соседа, вымыв лестничную клетку и отмывшись сами, прихватив с собой Ириску и вещи, Ольга и Сергей загрузились, наконец, в машину и поехали в Большие Дворы.