Когда началась стрельба, Фицдуэйн, у которого подъем на гору занял больше времени, чем он рассчитывал, не успел прибыть на условленное место. Он хотел было открыть поддерживающий огонь с того места, где находился, но крыша, нависающая над домом, защитила бы террористов от его огня, а вести бесцельную стрельбу ему не хотелось. Рев «магнума» Медведя обнадежил его, и он сконцентрировался на том, чтобы пробраться на второй этаж и напасть на террористов с другой стороны. Стрельба со стороны дома на время прекратилась, затем возобновилась. Трудно было сказать точно, но создавалось впечатление, что теперь по сараю, где укрылся Медведь, велся огонь из двух автоматических орудий.
Фицдуэйн неправильно рассчитал угол подъема и забрался слишком высоко на гору. Он неуклюже сполз по спуску к двери рабочей комнаты. Окна выходили не на эту сторону, и он приободрился. Он нажал на ручку. Закрыто. Дождался, когда последовал следующий огневой залп и направил «скорпион» на дверной замок. Выстрелы потонули в общем шуме, но дверь осталась целой и невредимой.
Он выпустил еще одну очередь — на этот раз длинную — и замок не устоял. Он ввалился в комнату и осмотрелся в поисках укрытия. Он вставил свежую обойму и тут же взвел курок, перевел селектор огня с автоматической позиции на одиночные выстрелы. При режиме огня 750 выстрелов в минуту вряд ли один магазин принесет ему пользу другим образом. Он старался не думать о том, что могло произойти с Врени. Террористы были еще здесь, и оставалась надежда, что, может, она еще жива. Он должен верить в то, что она жива.
Снизу послышалась стрельба, и пуля прошила стену рядом с ним. На него посылались щепки, и он пригнулся к полу.
— Ну и ужас, — пробормотал он.
Послышался гул — это вступил в бой Медведь. «Конечно, — успел подумать Фицдуэйн, — немалая доля риска, когда в ход идет такое мощное оружие. Можно в конце концов пристрелить друг друга».
Он вытер кровь с лица, раны кровоточили, но серьезно он не пострадал. Он осторожно добрался до двери спальни. Ручкой швабры, прихваченной в рабочей комнате, он приподнял щеколду и медленно открыл дверь.
Он не мог разглядеть ничего, кроме полоски неба в окне. Он прислушался, пытаясь уловить чье-нибудь дыхание или движение. Ничего. Он мысленно подбросил монетку и затем включил фонарь, чтобы оглядеть комнату.
Комната выглядела так, как он ее и запомнил. Затем он увидел висящую Врени — и наступила темнота. Несколько долгих секунд Фицдуэйн пытался сохранить рассудок, пока перед ним как в безумном калейдоскопе наплывали друг на друга лица повешенных. Он вспомнил слова, сказанные патологом из Корка целую вечность назад: «Может быть, он был еще жив…»