Наступило минутное молчание, напряжение витало в воздухе. Велиал ухмыльнулся и сказал:
— Ну что ж! Ты не посмел бы мне врать. Я чувствую скрытый, глубоко в твоей душе, страх передо мной и меня это устраивает! Вы с Оливьером — глупцы, нелепо упустили такую добычу. По-другому быть и не могло. Ты — архивная крыса, умеешь только целыми днями капаться в бумажках, чертить и писать, никакой практики! Вылитый Ваалберит. Скоро отрастишь себе такой же горб на спине. А Оливьер — тупой кабан, бестолковый правитель, только и умеет удовлетворять свои низменные потребности и никакого умелого руководства. Следовало мне самому взяться за это дело! Но теперь что уж говорить? Скажи, тебе что-то известно про её способности к ликантропии? — спросил Велиал и пристально уставился на Владислава.
От этого взгляда по телу Владислава пробежали мурашки.
— Нет, — осторожно ответил он, — при мне собака оставалась собакой, никого другого образа она не принимала, — Владислав не отводя глаз, смотрел в глаза императора, при этом помня, как собака становилась и птицей, и кошкой, и той же куршой.
Велиал опрокинулся спиной на спинку трона и задумчиво сузил глаза при этом, не отведя взгляда от Владислава. Это напряжение угнетало и казалось вечным. В конце концов, Велиал отвел взгляд в сторону и махнул рукой, дав знак, чтобы Владислав уходил.
Владислав низко поклонился и быстро направился к двери, за которой его все это время нетерпеливо ожидал Ваалберит. Не успел Владислав выйти, как Ваалберит накинулся на него с допросом. Пришлось еще отвечать на его вопросы, рассказать: что интересовало императора, что именно императору он говорил, в каком настроении остался император. Хотя по Велиалу трудно определить его настроение: он может выглядеть гневно, а на деле быть довольным или же наоборот. Опасения Ваалберита ушли, и он расслабился, но ненадолго, теперь император решил говорить с ним и немедля приказал ему войти в тронный зал.
Шейла прибиралась на полках с товаром: протирала пыль и чистила некоторые склянки, как раздался звон посетительского колокольчика. Она обернулась и, увидев Владислава широко улыбнулась.
— Здравствуй! Давно не виделись, — обратилась она к нему.
— Привет, — уныло поприветствовал он ее.
Владислав чувствовал себя не очень хорошо: измотанным, уставшим после недолгого, но напряженного разговора с императором. Хотя он уверял себя, что все прошло хорошо и опасаться нечего. Он медленно подошел к прилавку и присев на табурет уперся локтями обеих рук на прилавок.
— Какие у тебя темные круги под глазами! — заметила Шейла.