— Да, это я! — ответил ей голос.
Послышалось порхание крыльев, позади Обероны подул сильный ветер. Кто-то приземлился. Она быстро обернулась и увидела большого, серого, одноглазого ворона.
Оберона от злости зарычала.
— Ты, просто ушла, не объяснив мне, что делать!!! — заявила Оберона и впилась когтями в землю.
— Просто я не успела, тело умирало, следовало его отпустить и найти новое. Что я и сделала, — спокойно ответил ей ворон.
— И что мне теперь делать?! Я — собака! — продолжала она нервничать и злится.
Ворон истошно закаркал. Шерсть на спине вдоль позвонка у Обероны вздыбилась.
— Что ты каркаешь, ответь мне!!! — потребовала Оберона.
— И не только собака. Твои силы заключаются в способности к ликантропии. Ты можешь принимать любой образ живого существа, только вот по массе тела оно будет весить столько, сколько ты весишь сама. Растешь ты — растет зверь в тебе, — пояснил ворон.
— Как мне пользоваться этими силами?! — взбудоражено поинтересовалась она.
— Нужно только сосредоточиться и ты снова станешь человеком, подумай об этом спокойной головой. Подумаешь о другом животном, по собственному желанию, примешь его образ, а образ этой собаки будет твоим основным, так как он первый.
— Ты не обманываешь меня? — уже более спокойным голосом спросила Оберона ворона.
— Сама поймешь, когда станешь человеком, — ответил ей ворон и взлетел на ветку дерева.
Уже сверху он ей крикнул:
— Мне пора, увидимся через два с половиной года, как прописано в нашем договоре!
Ворон взмахнул крыльями, взмыл ввысь и улетел. Оберона легла на землю скрестив лапы под своей мордой, закрыла глаза, пытаясь ровно дышать и расслабиться.
— Нужно успокоиться! — приказала себе Оберона. — Я — человек, человек… — твердила она несколько раз.
Не прошло и пяти минут, как ощущения себя поменялось. Оберона присела на колени и вновь посмотрела на свои руки, они наконец-то превратились в человеческие. Вздохнув с облегчением, она поднялась с земли, дрожь охватила её тело. Вся мокрая, в грязи и пыли, с мелкими ветками в волосах, Оберона направилась в сторону деревни, домой.
— А по нему теперь и не скажешь, что оно жёлтое, — имела в виду Мария платье, что в этот день было надето Обероной. — Где ты так умудрилась замараться?!
Мария стояла на крыльце дома, сложив руки на бока, на её лице виднелось явное недовольство. Оберона же довольно улыбалась.
— Я поскользнулась, упала, и скатилась в воду, — ответила Оберона матери.
Мария рассмеялась и ещё долго не могла остановиться. Оберона сделала обиженное лицо, опустив глаза и надув губы.
— Ну ладно! — сказала ласково Мария. — Иди умываться, переодеваться и спускайся, будем ужинать.