Нагнав, пошел рядом. Молча. У самого выхода, остановившись и забрав из моих рук плащ, он помог надеть его, а я получила возможность еще раз взглянуть прямо в лицо сына и рассмотреть глаза, полные изумления.
— Что не так?
— Удивляюсь твоему безрассудству.
Как из ведра хлещущий ливень через пару секунд заставил меня забыть и об удивлении сына. Из всех мыслей в голове осталась одна, как лететь в такую непогодь, и как добраться до ангара не промокнув насквозь, преодолевая жалкое расстояние в несколько десятков метров, шагая словно под водопадом по камням брусчатки, покрытым слоем воды…
Только под защитой крыши ангара я смогла перевести дыхание. Нырнув в пассажирское кресло флаера, посмотрела на насквозь промокшего Дона и подумала, что расспросы лучше отложить. О том, что произошло меж Ордо и Рони, почему бывшие друзьями люди стали врагами, я успею узнать чуть позже. Дону вести флаер в условиях, в которых я сама к пульту бы не прикоснулась, даже при условии страховки навигации диспетчерами и с четким спутниковым позиционированием.
Чувствуя, как машина стронулась с места и поднялась в воздух, я зажмурилась, а когда открыла глаза, вокруг уже клубилась туманная муть облаков. Флаер постепенно набирал высоту, пробиваясь сквозь молочное марево, и мне казалось, что облака никогда не кончатся. Но в какой-то миг они остались внизу, и солнечный свет брызнул в иллюминаторы. Огромное чистое небо — для нас одних.
Сквозь ресницы, я посмотрела на пылающий в вышине золотой диск и перевела взгляд вниз, на облака, клубящимся океаном распластанные внизу, осторожно провела пальцем по стеклу.
— Дон, почему Аторис невзлюбил Хэлдара? Они же были друзьями.
Сын ответил не сразу, и поначалу подумалось, что он просто не расслышал вопроса. Я хотела повторить, когда Дон заговорил:
— Все время забываю, что тебя не было на Рэне, и ты не знаешь, что тут творилось во время бунта. Знаешь, Ордо гарантировал координатору жизнь и возможность добраться до Лиги, ему и его сторонникам, если они сложат оружие. Ситуация, в которую попал координатор, была безнадежная, и он принял предложение.
— Он до Лиги не долетел. Я бы узнала.
— Да, корабль не долетел, — подтвердил Дон. — В конце разгона, перед прыжком взорвались маршевые двигатели, а траектория движения корабля изменилась и оказалась нацелена прямо на солнце. Отвернуть они не могли: мощность маневровых слишком мала, прыжок — тоже не выход. Они погибли все: команда, координатор, те его сторонники, которые полетели с ним. Знаешь, мама, это явно была диверсия.
— Не думала, что Ордо способен.