Только вот откуда у бесцветной и блеклой моли взялось подобное знание? Интуиция? Любая интуиция хоть на чем-то основана. Моя в данный момент вопила — если этот чудак ушел сам, он пойдет на развалины, ставшие могилой его воспитаннику. И, скорее всего, испустит там дух.
Прикусив губу, я попыталась выбросить из головы воспоминания: немного раньше, совсем было сдохшая интуиция подняла голову и пыталась ткнуть носом в какой-то показавшейся ей немаловажным аспект, а я отвлеклась, не додумала, потеряла нить и вынуждена впотьмах блуждать в лабиринте.
Заставив себя собраться с силами, я поднялась, и переодевшись, бродила по комнатам, силилась вспомнить неожиданную догадку, которая не давала покоя.
Открылась дверь, меня обдало сквозняком, я обернулась и встретилась взглядом с Вероэсом, держащим в руках чашку с распространявшим горький запах отваром.
Вид у свекра был виноватый, словно у старого пса, умудрившегося пропустить в дом вора. Ему было и обидно и конфузно и тревожно, и эти чувства легко читались на его лице.
— Я вот тебе принес…
Старик поставил чашку на стол, присел на один из стульев, побарабанил по столешнице. А у меня неожиданно сжалось сердце. Что за несправедливость — довольствоваться должностью лейб-медика при мальчишке, который воспитывался в твоей семье, которому вместе с супругой отдал времени, сил и любви не меньше, чем родному ребенку?
Обожгло, словно кто-то невидимый со всей силы врезал под дых, так что я жадно ухватила губами порцию воздуха, а слезы сами собой навернулись на глаза.
Я подошла к старику, положила руку ему на плечо, чувствуя, как свекор нащупал ее подрагивающими пальцами и несильно пожал.
— Спасибо, — поблагодарив, я взяла чашку в руки, сделала глоток отвара, едва не обжегшись, и отошла к окну.
Дождевые капли текли по стеклу словно слезы, из-за низких плотных туч дневной свет мерк, превращая мир за окном в серое королевство безвременья.
Вернувшись к столу, я села рядом с Вероэсом, спросила:
— Когда ты последний раз говорил с Аторисом? Но не по делу, докладывая, а по-хорошему, по душам, как мы с тобою сейчас.
Медик посмотрел на меня, неуверенно пожал плечами.
— Давно, — отозвался он. — Трудно вспомнить, Фори. То ему некогда, он занят, то я не те вопросы задаю, то спорю. Как год назад сказал, что Эльяна не подходящая партия для его девочки, так с тех пор он больше меня не слушает. А зачем Анамгимару Лия? Этот старый козел женщин на дух не переносит. Только прикидывается галантным кавалером. Зачахнет девчонка в его золотой клетке, — свекор махнул рукой, — да разве же Ордо докажешь?