Арвид и Азиз провели меня, как дурачка, заставив поверить в безвыходность ситуации — «Я дал слово, что ты не будешь иметь дело с Гильдиями!». Мне подсунули контракт с вольным торговцем как отличный выход из ситуации. Вот только он оказался ловушкой. Азиз открытым текстом довел до торговца, что обо мне никто не будет жалеть. Что я — идеальный исполнитель, которого после использования можно выбросить на свалку — никто и не хватится.
На территории Торгового Союза Эль-Эмрана может запросто сдать меня властям. Это легче, чем помогать: это придурок-пилот увел корабль к Ирдалу, но с торговца — взятки гладки. И я мог бы во все горло орать о делишках Арвида — реальных или надуманных, никто бы не стал вести никакого расследования: мне ни один человек не поверил бы. Что стоят слова пытающегося увильнуть от ответственности преступника против слов законопослушного уважаемого гражданина? Кто возьмет их во внимание? Кто воспримет всерьез?
«Этот — лучший».
Каким же я был идиотом еще две недели назад! Каким доверчивым глупцом! Дали небесные!
Тяжело вздохнув, я посмотрел на горизонт, стараясь игнорировать Арвида.
Умом я понимал, что верить ему нельзя. Но вопреки гласу рассудка, верить все же хотелось. Даже сейчас. Даже после выплюнутой им ехидной, обжегшей огнем фразы: «А кто ты такой, чтобы я перед тобою отчитывался?»
И словно почувствовав мои сомнения, торговец подошел вплотную, вцепился руками мне в плечи, встряхнул.
— Парень, ты с ума сошел? — спросил он. — Надо же так себя накрутить! «Трупы, рудники, каторга»! И хозяин — последний мерзавец!
— Разве не так? — спокойный тон и уверенность торговца разозлили меня еще больше. — Когда я пришел к вам с расспросами — вы выгнали меня в шею. Дали понять, что мы относимся к разным классам. И это правильно. Вы — торговец, вам нашлось бы оправдание, если бы вы носились по порту с оружием в руках. А я — никто, и в отношении меня содеянное вряд ли признают самообороной. За время прошедшее с нашего разговора ничего не изменилось.
— Изменилось! — Убежденно выпалил торговец, еще сильнее сжав мои плечи. — Тогда я не знал, кто вырвал меня из лап Катаки. Знал бы — все было бы по-другому! Я думал, Фориэ вытащила нас обоих. Я ошибся. В голову не могло прийти, что тебе хватит решимости. И мы же почти не знакомы — ты и я. Ну откуда мне было знать, что ты станешь рисковать своей головой ради жизни постороннего человека?
Тяжело вздохнув, Арвид опустил руки и, отступив, присел на шезлонг. Поежившись под порывом пронзительного, посвежевшего ветра, я поспешно оделся, осознав, что стою напротив торговца голым, потом сел напротив и посмотрел на Арвида, пытаясь понять, врет, издевается он, или — нет.