и остаться с ним. Словно до него наконец дошло, что мне нужно держаться за эту работу, чтобы мы могли быть вместе, когда его отстранение окончится.
Он касается рукой моей щеки, открывает рот, словно, собираясь что-то произнести, но быстро закрывает его. Вместо этого он вздыхает и снимает блокировку с дверей машины.
— Надо достать твою сумку. Самолеты не ждут.
Я с трудом сглатываю, когда Ксавьер оставляет меня одну в машине. До меня доходит, что я не увижу его до среды. Четыре дня порознь, казалось бы, так мало, но мы ни одного дня не провели отдельно друг от друга с момента первой встречи. Не знаю, смогу ли справиться, не захлебываясь слезами.
Еще не улетела, а уже сильно скучаю по нему.
Ксавьеру не нужно видеть меня в таком состоянии. Если он заметит, как я мучаюсь, то будет просить остаться, и я не смогу отказать.
Я делаю глубокий вдох и поднимаю выше подбородок, прежде чем открыть дверь. Ксавьер стоит там, сунув руки в карманы, чемодан стоит рядом.
Он прикусывает нижнюю губу, медленно отпуская ее из-под зубов.
— Все собрала?
Все, кроме тебя, хочется мне ответить, но вместо этого я мысленно пробегаюсь по списку вещей, который накидала, пока паковала вещи.
— Вроде бы да.
Он кивает.
— Помни, держись с Брайаном и Лив. Они тебе помогут, если что-то понадобится.
— Поняла.
Между нами какая-то странная неопределенность, и я не знаю, как все исправить, ведь мой отъезд — это необходимость. Нет времени на сердечные разговоры насчет произошедшего.
Ксавьер протягивает вперед свои татуированные руки и обнимает меня. Он прячет лицо в моих волосах, делая глубокий вдох, словно, пытаясь запечатлеть в памяти мой запах.
— Буду скучать по тебе каждый чертов день. Если будут проблемы, звони мне.
Я прижимаюсь, чувствуя жар его кожи.
— Обязательно.
Он первым разрывает объятие.
— Иди, пока я не совершу огромную ошибку, закинув тебя обратно в эту машину.
Я веду пальцами по линии его челюсти, царапаясь об однодневную щетину.
— Я люблю тебя. Это все не навечно. Единственное, что остается неизменным — это ты и я.
Он кивает, наклоняется и прижимается губами к моим.
— Я тоже тебя люблю. Теперь иди. — Он делает шаг назад, я беру чемодан за ручку. — До встречи, красавица.
Я направляюсь к зданию и, когда поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него последний раз, Ксавьер уже исчез.
Перелет из Детройта в Сиэтл длится вечность. В последний мой полет через всю страну меня настойчиво отвлекал сексуальный рестлер, сидящий рядом и занятый попыткой забраться ко мне в трусики.
Сойдя наконец с самолета, я прохожу на выход через аэропорт. Сиэтл прохладней Детройта, но этот летний вечер по-прежнему приятный.