А что могут означать, например, нравственные требования применительно к «творчеству» машины? Если для машинного творчества данные понятия не имеют смысла, означает ли это, что следует вообще отказаться от определенных религиозных и вообще каких-то традиционных культурных представлений, связанных с творчеством, ради признания таковым творчества машинного? И вообще столь серьезное отношение к пребыванию в состоянии творчества говорит о значимости этого особого состояния сознания и для человека, и для оценки содержания его творения. Не происходит ли уплощения и схематизации самого понимания сознания, когда мы говорим о машинном творчестве? Что вообще может означать для машины такое понятие, например, как «измененное состояние сознания» (измененное — по сравнению с чем? измененное как? по каким параметрам? наконец, кем? состояние — в какой форме оно фиксируется? сознания — что такое само сознание для ЭВМ?). Либо творчество не есть особое состояние сознания (коль оно свойственно и «творящему» компьютеру), либо (если оно таковым всё-таки является) оно компьютеру недоступно, как, в этом случае, и само собственно творчество. Человек может говорить о своем сознании, когда осознаёт себя сознающим. Иначе говоря, сознание есть живой диалог между мозгом-деятелем и мозго м-наблюдатслс м деятельности. Простейший пример этой своего рода двусубъектносги сознания — хрестоматийное восклицание А.С.Пушкина: «Ай да Пушкин...». Можем ли мы обнаружить у компьютера наличие чего-либо подобного такой двусубьектной структуре?
Таким образом, способность к творческому поиску, обусловленная как определенными возможностями мозга, так и возможностью достижения особого состояния сознания (что в большинстве религиозных систем связано с необходимым следованием человека определенным нравственным регулятивам), определяют эту «специфику» человека, пока всё-таки отличающую его от машины. С известными оговорками (в отношении определения интеллекта) можно согласиться с тем, что ЭВМ обладает способностью быстро и точно совершать операции с информацией, что формально можно определить как интеллект. Но в определение интеллекта не входит безоговорочно способность к творчеству, которое, в свою очередь, отнюдь не сводимо к операциям и манипуляциям с информацией. Даже очень разумные технологии, будучи продуктом творчества, сами как таковые не являются творчеством. Иными словами, если еще можно представить себе функционального робота-солдата, то вообразить себе ро-бота-поэта всё-таки невозможно.
Человек, в отличие от машины, которая способна лишь к более или менее связной компиляции данных, способен к конструированию такой сложной системы, как новое