О нем можно было бы сочинить сорок тысяч книг. Может, когда-нибудь я так и сделаю.
Мне хотелось и дальше исследовать внутренний мир Лори, и я подошла к письменному столу. Лори будто подначивал меня своим невмешательством, и мне ужасно хотелось покопаться в его сокровенном.
– Если наткнешься на что-нибудь необычное, скажи, – заметил он, не вынимая изо рта ручку.
– О да, можешь не сомневаться.
Я выдвинула ящик стола, а он через приложение на смартфоне поменял песню на проигрывателе.
Вдруг я уткнулась пальцами в мех и ощутила холод металла.
– Что это за гадость? – Я отдернула руку и брезгливо отерла ее о джинсы.
Лори быстро встал и направился ко мне. Мне вдруг пришло в голову, а дома ли его дед.
– Что? – Лори сунул руку в ящик с загадочным мехом, и я зажмурилась.
Мертвый хомяк или крыса, да что угодно. Кошмар.
Он вытащил руку. На его пальце болтался брелок с подвеской из черно-рыжего меха.
– Да это всего лишь кроличья лапка. – Он поднес ее к моим глазам, и я отпрянула.
Я сто лет не видала таких брелоков. Помню, когда-то у Мэг была целая куча. Они достались ей, когда она работала на катке неподалеку от средней школы, где я училась, когда мы жили в Техасе. Один, фиолетовый, висел на зеркале заднего обзора в самой первой ее машине, поезженном «бьюике ривьера» с затемненными стеклами и салоном из мореного дерева. Эта болтающаяся ножка наводила на меня ужас.
– Фу.
– Да не «фу», а талисман на счастье.
Я покачала головой. Мэг тоже все время так говорила.
– Лапа мертвого животного – это никакое не счастье, а зверство. Природой так не задумано.
Лори стоял рядом, поглаживая безделушку.
– Но это так по-людски, согласись. Притвориться, что завладеть отрубленной лапой – это удача. Какие же мы извращенцы.
– Ага.
– Ты поэтому мясо не ешь?
– Нет. Ну да, в общем. Наверное. Не из-за кроличьих лап, конечно. Ты не мог бы ее убрать? – Я ткнула в сувенир пальцем, и мое лицо исказилось от брезгливости. Он закинул лапку в ящик и с силой захлопнул его. Мне расхотелось дальше копаться в его вещах.
– По-моему, это круто. В смысле, я, конечно, не собираюсь менять рацион. – Он похлопал по животу. – Но круто, что ты делаешь то, что считаешь нужным, и у тебя есть свои принципы.
– У меня много принципов, и не только в еде.
– А-а, ну еще бы.
Мы уселись на противоположных концах дивана. Возле меня оказался круглый боковой столик, выкрашенный золотой краской, на котором стояло шоколадное молоко. Теперь и не разобраться, какая из пачек – моя. Будет жутко неловко, если я схвачу наугад и примусь пить из чужой.
– А как насчет твоих сестер? У них есть парни? Я знаю, что Мэг встречается с Джоном «как там его», а как насчет Бэт и Эми?