Необычное случилось на побережье. Русские заперли в деревянную ярангу Алитета, и он сидит там, как тюлень в сетке. Эта новость распространилась с непостижимой быстротой, обрастая по пути чудовищными слухами.
Об Алитете шли разговоры в ярангах приморских, зверобоев, на охоте, при встречах в дороге, в глубинах тундры и везде, где только собиралось несколько человек.
Шаманы говорили, что русские строят крепкие деревянные яранги, чтобы ловить и запирать в них чукотских людей. Теперь жить по большим рекам нельзя. Летом понаедут русские на своих вельботах-самоходах и будут забирать оленеводов, чтобы уничтожить их. Оленным людям нельзя стоять большими стойбищами. Нужно разбиваться на мелкие стойбища — по две, по одной яранге. Русские хотят уничтожить стада.
Другие говорили, что этого не может быть, потому что Лось и Андрей — друзья чукотского народа.
Создалась сложная обстановка. Даже новость о большом празднике словно померкла.
Лось ходил по комнате и вместе с Андреем, Яраком, Ваамчо и Айе обсуждал создавшееся положение.
— Надо выпустить Алитета. Пусть уезжает отсюда, — предложил Ярак. — Только разговоры идут из-за него.
— Очень плохо, если его отпустить, — сказал с волнением Ваамчо. — Еще хуже пойдут разговоры.
Айе, чувствуя себя виновником переполоха, сидел молча.
Лось, остановившись около Жукова, сказал:
— Видишь, Андрюша, когда начинается здесь революция! Это уже настоящая борьба. Надо умненько вступать в этот бой. Нужно что-то очень серьезное противопоставить этой кулацко-шаманской шумихе.
— Так просто взять да и выпустить Алитета — это, мне кажется, будет большой ошибкой. Надо устроить всенародный разбор хитрой и лживой жизни Алитета. Как вы думаете, товарищи? — сказал Жуков.
— Правильно, правильно, Лось! — воскликнул Айе. — Правду надо рассказать народу и показать ее.
— Вот что, друзья мои, — сказал Лось. — Я ни на минуту не сомневаюсь в том, что мы разобьем все эти вздорные слухи. И очень скоро. Мы организуем общественный суд. Надо лишь добиться, чтобы на суд съехались как можно больше людей из разных мест.
Правильно говорит Айе: пусть люди сами посмотрят и послушают Алитета. Пусть люди увидят, какой Алитет в действительности. Мы в глаза расскажем ему при всем народе всю его жизнь, построенную на обмане, на насилии. Пусть он сам себя покажет. Мы заставим его говорить. Но судить его должны люди авторитетные, как, например, старик Ильич, как старик Лёк. Это сейчас очень важно. Надо обязательно сделать так, чтобы Лёк приехал.