- Всё сделано согласно приказа, батька-атаман, - гордо доложил наблюдатель.
Атаман вернулся в штаб, даже не рассчитывая застать там Гусева, но Володя ждал его.
- Что скажешь, атаман? Скоро атака? - с нетерпением спросил он.
- Японцев уже двадцать сотен! Надо ударить шрапнелью по парку! Дворец ты завтра сровняешь с землей!
- Завтра? Завтра японцы пригонят со всего побережья полдюжины миноносок и свяжут китайские крейсера боем, - недовольно ответил Гусев.
- Ночью?!
- Какой же ты, Флегонт Силыч, упрямый?! Хорошо! Сейчас отдам приказ китайцам перейти на шрапнель, и перенести огонь ближе к нашим позициям.
Гусев покрутил ручку на телефоне, поднял трубку, и приказал открыть огонь по японской пехоте в дворцовом парке.
- Сходим, посмотрим на японскую атаку? А, Флегонт Силыч? - Гусев двинулся к выходу из штаба.
Приказ Гусева немного запоздал. Артиллерия китайского крейсера успела сделать лишь два залпа, после чего японцы пошли в атаку. Солдатам предстояло пройти сотню метров по голой земле без единого укрытия. Японцы шли ровными рядами, держали шаг. Они выходили из множества ворот замка, растекались вдоль стен, строились, и только затем, по команде офицеров, устремлялись в атаку.
- Флегонт Силыч, полиция и ополчение в других городах вело себя умнее! Мелкими группами бегали от дома к дому, не то, что эти армейские идиоты ровными колоннами идут на убой!
Пулеметы Максим пожирали свою жатву, убивая каждой пулей, зачастую, двух солдат. Японцы быстро перестраивали шеренги, не давая образоваться прорехам.
- Хорошо идут! - уважительно сказал атаман.
- Для нас - хорошо! - презрительно отозвался Гусев.
Прозвучала команда, японцы рассыпались, сломав свои ряды, и побежали, ринулись в штыковую атаку.
- Гранаты, - тихо сказал Гусев.
- Далеко, еще метров десять. Вот! Сейчас! - угадал атаман.
Взрывы сотен гранат отбросили передовые цепи японцев назад. Японцы побежали, подставляя свою спину пулеметному огню, мало кто догадался залечь.
- На левом фланге заклинило пулемет, японцы прорвали оборону. Наши отдали им целый квартал, и отошли на вторую линию обороны. Японцы, несмотря на фланговый огонь двух пулеметов, перебросили в место прорыва двадцать сотен солдат, - доложил вестовой.
- В дворцовом парке японцев было двадцать сотен, мы их пулеметами положили сотен семь, и сейчас там, в парке, еще осталось около десяти сотен. Странно! Арифметика врет! - возмутился Гусев.
- Проглядели. Ошиблись. Владимир Иванович, пора подтянуть китайцев Болин Сюй, - сказал атаман.
- Да-да! Пора!
* * *
Бои начались по всей линии фронта. Японцы дрались, будто накурились наркотиков, отчаянно, не взирая на потери. К концу дня они прорвались во многих местах, и город напоминал слоеный пирог. Огромные потери японцев уравновесили войска по численности, но наемники и часть китайцев вели себя откровенно трусливо. Еще утром Гусев отправил самые крупные торговые корабли на Гуам, поэтому дезертиры захватывали для бегства мелкие суда, рискуя погибнуть в море. К утру в строю осталось три тысячи казаков и полторы тысячи китайцев. Батальон американских рейнджеров продолжал грабить Йокогаму, изображая невозможность двинуться вперед, в Токио. Американцы, казалось, погрузили и отправили в США все, что только можно. Пять сотен казаков, нанятых атаманом в Шанхае, превратили Йокосука в пустыню, с той только разницей, что бежать они собирались, в основном, в Китай. Жадность заставляла любителей добычи откладывать, и еще раз откладывать свой уход.