— Сергей!!! — громко окликнул он Клячкина.
— Ты чего кричишь? Что с бабкой? — первым подошел, как ни странно, Валерка.
— Давно это? — ткнул в сторону улицы Серега, сразу уловивший смысл происходящего.
— О чем вы? — лез в разговор Валерка.
— Помолчи, — резко остановил его Клячкин.
— Вы заметили, как похолодало? Ветер сменился и давление, — подошел Володя.
— Ты, Гусев, на улицу посмотри. Ничего не замечаешь? — поинтересовался Сергей.
«Что же я стою! Окно в будущее, возможно, ещё открыто!» — подумал Ершов.
— Побежали, — Николай потащил всех за собой.
Они бегали туда-сюда по подворотне, копируя своё попадание в прошлое. Коля заставлял свою спутницу бегать с ними, исполняя все движения и слова, в прямом и обратном порядке. Телефон не ловил станцию, а ворота оставались закрыты на замок.
— Зловредная бабка! Сглазила, наколдовала, наворожила! — нашел виновника несчастья Валерка. Он поднял экскурсовода за шарф над землей, и она начала задыхаться.
Он был несправедлив к «старушке». Та действительно была уже два года бабушкой, но называть так тридцати восьми летнюю женщину было не политкорректно. Да и бабушкой дамочка стала по причине своего и дочкиного высокого морального облика. Они обе залетели на первом курсе института и не захотели делать аборт.
— Отпусти, задушишь, — приказал Сергей Валерке.
«Бабка» громко задышала, отступила на шаг и завопила.
— Я бабка!? Я бабка?! — переклинило дамочку.
— Да хоть мамзелька. В твои-то сорок лет — это хуже плохого! — со злости Валерка бил по самому больному месту, мало того, прибавил «бабке» пару лет.
Мысли женщины перепрыгнули на дочку и, главное, внучку, оставленных в прошлом-будущем, и она завыла. Сергей залепил ей пощечину.
В прошлом, или теперь в нынешнем сегодня, оказалось утро. Окончательно рассвело. Со двора появился дворник, он подозрительно наблюдал за солидно одетыми господами, не решаясь позвать полицейского.
Дворник попытался пробиться к воротам, их пора было отпирать. Николай пропустил представителя закона, он сам хотел выбраться в город. Но прежде, Ершов узнал сегодняшний день и год, чем окончательно добил испуганного дворника.
На бульваре друзья оккупировали лавку, экскурсовод стояла в сторонке, всхлипывая.
— Светлана Кимовна, присядьте, мы сейчас сделаем ревизию запасов и решим, что делать, — Сергей уважительно обратился к экскурсоводу по имени, показывая, что они не бросят её на улице. Та восприняла предложение неправильно, отскочила в сторону, заозиралась.
— Ограбить хотите? Не выйдет!
— Присядьте. И имя, и отчество Вам нужно будет изменить, восьмого марта 1890 года они еще не в ходу, незачем привлекать внимание полиции, — акцентируя её внимание на пустяках, Сергей пытался успокоить экскурсовода.