Девушки весело рассмеялась. Новоявленный кавалер, явно, пришёлся им по вкусу. И одет более, чем прилично. Им, бедным служительницам искусства, было так тяжело пробиться в этом мире! В мечтаниях они грезили — нет, совсем не о принце, скорее, о состоятельном господине — желательно молодом и щедром, взявшим под свою опеку юное дарование. И предел девичьих грёз — удачное замужество! Вот и сейчас, кто его знает, может, это госпожа Фортуна вдруг расщедрилась, подбросив им такой шанс?
— Да, чувствуется, что музы и вас почтили своим присутствием.
— Да что вы! — картинно схватившись за лоб, продолжал «бутафорить» Стас, — я туп, косноязычен и неуклюж, и, лишь при виде вас, в моей душе проснулся поэт, готовый пятистопным ямбом восторгаться каждым сантиметром ваших туфелек.
— У, какой вы комплиментщик, — не то осуждая, не то восторгаясь, протянула, кокетливо поведя плечиком, Птичка.
— Сегодня вечером дают «Сказку о царе Салтане», — с гордостью сообщила Стрекоза, — на представлении будет сам государь Император.
— Сам государь? — сделал «большие глаза» опер, — получается, вы будете там допоздна. Жаль. Значит, принести Вам цветы и шампанское не удастся..
— Ну., - Стрекоза метнула быстрый взгляд на подругу, — вообще-то….
— Нет ничего невозможного. Есть там один тайный ход, — и мы вам его покажем. Только, дяде Васе, столяру, нужно заплатить двугривенный.
— Да я ему целковый заплачу, — пылко воскликнул Стас, одарив обоих таким взглядом, что Стрекоза зарделась, как майский цвет, а Птичка подарила многообещающий взгляд.
Подойдя к театру, девицы направились в обход здания, поманив за собой Стаса, и остановились перед какой-то неказистой дверью, которая оказалась не заперта. В полутёмном коридоре горела мутная лампочка, пахло деревом и клеем. Из двух дверей одна была заперта на висячий замок, а из второй лился свет и чей-то, напрочь лишённый музыкальности, голос распевал арию Ленского:
— Я-а лю-у-блю-у вас. Я-а лю-у-блю-у вас, Ольга.
— Дядя Вася! — позвала Стрекоза-Вика.
— Ась? — из дверей выглянула седоватая борода, поверх которой блестели два грачиных глаза.
— Дядя Вася, здравствуйте, — пропела Птичка-Ника. — Как здоровье ваше?
— А, это вы, стрекозки., - разулыбался «певец». — Старика пришли.
Договорить он не успел. Входная дверь распахнулась, и вошёл рослый полицейский. Стас поглядел на погоны — зелёный, как у старшины, только лычка серая.
«Вроде, околоточный надзиратель.», — припомнил он, вспоминая то, что успел прочесть в кабинете Кошко.
— Здравствуйте, кто заведует данным помещением?
— Я, господин околоточный, — вытянулся «во фрунт» дядя Вася. — Столяр Василий Куценко, мещанин.