Вдалеке гудели двигатели, и не поймёшь сразу, от машин это или от дизельных генераторов, но судя по мерному тарахтению на не самых маленьких оборотах, все же генераторы.
Я сидел на кевларовом шлеме, как на шляпке большого сказочного гриба. В руках держал пистолет-пулемёт «Каштан», под патрон 9 на 18 мм. Все как один снаряжены серебром. Слева от ствола в воздухе медленно колыхались цифры с количеством боеприпасов, моя маленькая хитрость техномагии. Морок походил на старинные газоразрядные индикаторы, что применялись в первой электронике. Оранжевый свет не резал глаза, а при необходимости их можно было совсем погасить.
На оружие толковый чародей вообще может повесить кучу полезных заклинаний. Это и подобие лазерного целеуказателя, и глушитель, и фонарик. Я не нуждался в этом. С ладони с тихим жужжанием сорвалась колдовская пчела, вспыхнув, как лампочка-сороковка, и умчалась гигантским светлячком в заросли. Там и так рваными хаотичными движениями кружило не меньше сорока её сестёр.
Мы все сидели в ожидании непонятно чего. При необходимости сорвёмся на самое опасное направление.
– Шарахаются, – тихо произнесла Александра, упрятанная в бронежилет и шлем.
– Орда? – спросил я, вглядевшись в наступающую тьму.
– Да, но их мало совсем. Они на самой границе восприятия мелькают, – ответила Шурочка, она как-то совсем хмуро осунулась.
Я ощущал нити её внимания. Часть из них протягивалась вдаль, раскинувшись, как ловчие сети паука-крестоносца. А часть обвивала меня, словно желая запутать в кокон.
– Как думаешь, почему не нападают? Мы же сейчас для них очень хорошая мишень, – снова задал я вопрос, глядя, как девушка нервно ломала пальцы.
– Не знаю, – произнесла она дрожащим голосом, вот чего-чего, а страха перед боем я за ней не наблюдал.
Наоборот, она всегда была очень собрана, входя в транс и чётко давая указания. А тут её словно подменили.
– Что случилось? – спросил я, положив на её трясущиеся ладони свою ладонь.
– Ты… – она замялась, но всё же высказалась, – ты ничего не ощущаешь?
– Нет, – осторожно произнёс я, всматриваясь в лицо Александры. Она и в самом деле была сама не своя. – А что я должен ощущать?
– А если… – начала она, а потом тряхнула головой, словно отгоняя дурные мысли, – нет, ничего.
– Сашенька, что стряслось?
– Ничего! – повторила она и подняла лицо с незрячими глазами вверх. – Несколько особей близко подошло.
Я кивнул, а потом позвал стажёра.
– Володя, дай-ка мне вон ту упаковку, – произнёс я, показав на лежащее рядом имущество.
– Сэ… сэ… солнышком? – заикаясь, переспросил Володя.