Я даже не осознала перемены положения, не ощутила движения. Моргнув, вздохнула и обнаружила над собой Джеффа, стоящего на коленях между моими бедрами, его руки уперлись по обе стороны от моего лица, твердый взгляд его почти черных глаз смягчился, когда он разглядывал мое лицо.
Мне не нужно было направлять его руками. Джефф нашел мой вход, не отрывая от меня взгляда, как будто его тело точно знало, как слиться с моим. Он проскользнул внутрь меня с изящной медлительностью, очень нежно, как если бы я была хрустальной. Под душем он медленно заявлял на меня свои права, но его желание было совсем близко, на поверхности, кипело внутри него, как лава, поднимающаяся к ядру вулкана; он заставлял себя медленно двигаться, как будто смакуя ощущения.
Теперь он продвигался медленно из чистого желания просто не торопиться, не спешить. Джефф наклонился и поцеловал меня, его язык встретился с моим в ритме выпадов его бедер. Мои руки взлетели так, как будто их унесло ветром для того, чтобы обвить его шею, когда он поцеловал меня; он подложил одно предплечье мне под голову как подушку, а другой рукой обхватил, лаская, мою грудь, пощипывая соски, соскальзывая, кружа, поднимая и сжимая, как будто не мог насытиться прикосновениями к ней. Все это время его медленные, неумолимые толчки в меня продолжались, его дыхание оставалось неизменным, глаза смотрели на меня, когда мы не целовались. И только потому, что это был Джефф, он молчал.
Затем, когда затрепетал начинающийся оргазм у меня в животе, и я застонала, обхватив ногами талию Джеффа, он позволил себе едва слышимое «мммм» мне в ухо, а затем еще разок, когда я вонзилась ногтями ему в спину.
И он замедлился. Едва начался мой оргазм и приблизился его, Джефф замедлился, выйдя из меня. Он засунул вторую руку мне под голову, и теперь его движения стали поверхностные, едва проникающие, неглубокие. Он быстро входил и выходил. Протестуя против изменений, из моего горла вырвался пронзительный стон. Парень только поцеловал меня, а затем единожды глубоко вонзился, вытянув из меня вздох. Вернулся к толчкам, целуя меня при каждом толчке. Прикосновение губ и толчок, снова и снова, его язык врывался между моих губ с каждым разом.
Затем с самым глубоким ударом Джефф погрузился в меня, его голос загудел «мммм» мне в ухо, а дыхание опалило мне щеку. Еще, глубже. О, Боже, еще одно погружение, еще глубже и медленнее. Затем ритм стал восхитительно медленным, толчки как никогда глубокими — его бедра врезались в мои каждый раз в высшей точке.
Только звуки нашего дыхания, случайный стон, тихое «мммм» от Джеффа; солнечный свет пронизывает наши тела, ослепляющий и жаркий.