Дэмонра насторожилась, даже «своего» мага мимо ушей пропустила. Сольвейг-то может рэдди и не знала, а вот Магрит — знала. Наклз бы точно не обрадовался. Но очень глупо было бы сейчас начать заинтересованно выяснять, что же Наклз такого сказал.
— Я тебя вряд ли удивлю новостью, что маги действительно говорят о том, что видят, но вот то, что они видят, обычно не существует.
— Дэмонра, послушай, — Сольвейг подошла совсем близко и понизила голос до еле различимого шепота. — Я ничего не знаю и знать не хочу. Я не хочу знать, почему кесарский маг второго класса бредит на рэдди и вспоминает какой-то аэрдисовский лагерь. Меня нисколько не заинтересовал ожог на его руке, который по месту ну просто чудненько совпадает с тем, где имперцы обычно выбивают своим наймитам идентификационные номера. И уж совсем я не хочу знать, почему в кошмарах этот человек говорит об аксиоме Тильвара. Компетентным органам тоже лучше бы всего этого не знать. Потому что даже мне лезут в голову не самые приятные параллели.
Дэмонре осталось только молча возблагодарить своих богов за то, что Сольвейг и понятия не имела, как она права. Во всяком случае, насчет лагерей. Про аксиому Тильвара Дэмонра знала лишь то, что эта штука ей не по мозгам.
— Ты шпионский роман часом не сочиняешь, Сольвейг?
— Я не пишу ни романов, ни доносов, Дэмонра. Но, для твоего понимания, он не на губернатора, знаешь ли, покушение готовит, он болтает об имперских лагерях! Тут уж не до модной фрондеры и медицинской тайны. Не будь он твой друг, я сдала бы его, не сомневаясь ни секунды. А теперь, прости, мне пора. Без двадцати минут полночь. Муж не поймет.
Дэмонра проводила быстро удаляющуюся Сольвейг взглядом. Муж Герберт ту бы не понял. А вот Рейнгольд бы, конечно, понял, если бы она сейчас же помчалась проводить бессонные ночи у постели Наклза. Нордэне вспомнилось насмешливое лицо Кассиана и тон, которым было сказано: «Я так и думал. Бедный парень». Сделалось совсем тоскливо. В довершение всего, под полы шинели лез холод. Вернуться из Рэды в Каллад было странно, как из весны — в зиму. Рейнгольд, наверное, тоже мерз и злился.
«И принесли его бесы меня встречать», — недовольно размышляла нордэна. Недовольна она была миром в целом и сама это прекрасно понимала, но вот злилась почему-то на Рейнгольда. С его блестящей мыслью притащиться сюда, с букетом и днем рождения, так аккуратно приходящимся именно на приближающийся день.
— Дэмонра, прости, — Кейси подошла неслышно, как кошка. Вид у нее был испуганный. — Мне показалось, или тут была моя кузина?