34. Сон, бессонница и творчество
Кажется, сон – необычная тема для книги о творчестве. Мы все спим. Мы спали годами. Нам всем нужен сон. Что в этом такого?
Но анналы литературной истории полны писателями, исступленно печатающими ночами напролет, страдающими под пытками демонов бессонницы или придумывающими истории во сне. Мэри Шелли увидела доктора Франкенштейна, склонившегося над своим творением, однажды ночью в горячечном забытье. Вирджиния Вулф написала окончание своего романа «Годы» после «неожиданного порыва двух бессонных ночей». Марсель Пруст сочинил значительную часть «В поисках утраченного времени» во время бессонницы, постигшей его из-за хронической болезни.
Я давно страдаю бессонницей, поэтому исследовал сон почти так же, как и творчество. Он покинул меня, как бессердечный любовник, когда мне было чуть больше 20, и с тех пор превратился в далекий объект желания и отчаяния. Я не понимал, чем заслужил такое предательство. Моя бессонница была мукой, ужасом – «бесконечной балансировкой на краю пропасти», как говорил Фрэнсис Скотт Фитцджеральд. Мало что сравнится с убийственным чувством, когда ты слышишь, как часы бьют три, четыре, пять, осознавая, что время для отдыха и восстановления прошло. Мои тело, душа, мозг отчаянно нуждались во сне. Но, когда я закрывал глаза, такое желанное царство грез уступало место моему чересчур возбужденному, беспокойному, изобретательному состоянию.
Но через несколько лет я начал принимать мою бессонницу и даже считал ее благословением. Когда я перестал с ней бороться, из ночной муки она превратилась в царство грез наяву – «оазис, где находят пристанище те, кто испытывает потребность думать или тайно страдать», как утверждала французская писательница Сидони-Габриэль Колетт. Мало что может быть слаще для воображения, чем тихое одиночество в глубоком мраке ночи. В отличие от дня, ночь – мое время. Мне кажется, будто я единственный во всем мире не сплю, и я благодарно принимаю это время одиночества, которого нет у других, чтобы заглянуть внутрь себя и поразмыслить. Знаю, звучит немного странно, но по возможности надо делать из лимона лимонад.
Я не считаю, что бессонницу или горячечные сны наяву стоит романтизировать, потому что сон – мощная добрая сила для творчества. Качество сна влияет на наше настроение днем, определяет то, как наш мозг переставляет мысли и события, дает энергию, чтобы воображение заработало по-настоящему. Но наша культура построена вокруг двадцатичетырехчасового цикла, и компании, как это ни парадоксально, производят все больше и энергетических напитков, и снотворных. Слишком многие считают, что сон можно отложить, или представляют бессонницу как знак почета, демонстрирующий их трудовую этику. Но сон нужно ценить за его волшебные свойства. Писателям необходима эмоциональная интенсивность, повышенная энергия, чтобы как можно лучше выполнять свою работу.