— Хорошо-хорошо, иди занимайся своим делом, — разозлился Леван.
— Вуй! Вуй! — причитала старушка, отпустив парня с поросенком.
— Совсем свихнулась от радости, несчастная, — обернулся Леван к Софико.
Софико вежливо улыбнулась.
— Селяне! — Леван поднял руку.
Оркестр замолк.
— А вот и невеста!
В двери стояла изящная аристократка Мери Цицнадзе.
— Папа, — спросила она, — где прикажете накрыть стол?
Софико выразительно посмотрела на брата.
Бенжамен ладонью поправил волосы.
— Мери, Бенжамен, идите сюда! — зашумел Леван. — Садитесь! Ты — тут! А ты — тут!
Он усадил их рядом и, с любовью глядя на них, воскликнул?
— Какая пара?! А?! Клянусь прахом отца, после свадьбы повезу их в Тифлис и сделаю фото.
— Голубки, — умилилась Софико.
— И!.. — Леван дал знак оркестру, и в комнате началось столпотворение. Оркестр загрохотал, шарманщик Сандро бросился вперед, вызывая Бенжамена на танец. Тот, не долго думая, поднял руки и принялся самозабвенно танцевать.
Пошли плясать и сама невеста, скромно опустив глаза и плавно покачивая руками.
Счастливый Леван пел и хлопал что есть силы.
В комнату незаметно вошел поручик Ишхнели. Мери первая заметила его и, покраснев, застыла на месте. В гостиной стало тихо.
— Добрый день, Леван Николаевич, — приветствовал поручик хозяина. — Разрешите пригласить вас и вашу дочь на автопрогулку по живописным окрестностям.
Леван приложил руку к сердцу и, насмешливо улыбаясь, ответил:
— Весьма сожалею, господа, но у меня сегодня гости. Надеюсь, своим присутствием вы украсите наш стол.
Со двора донесся гудок авто.
— Иду-иду, — крикнул поручик своему другу и, повернувшись к Левану, любезно сказал: — Быть вашим гостем — великая честь для меня, Леван Николаевич. С вашего разрешения, мы только переоденем спортивные костюмы. — И поручик красивым жестом показал на свою белую черкеску и, метнув уничтожающий взгляд в сторону Бенжамена, вышел из гостиной.
— Это ав-то-мо-би-ле, — глянув в окно и желая рассеять неловкую тишину, сказала Софико Левану. — Маленький паровоз.
— Может быть… Эти кретины промотали родительское состояние и вот уже месяц на своей керосинке крутятся вокруг моего дома, — сказал Леван. — Напрасно стараются. Дочь врача выйдет замуж за врача!
— Папа, — тихо, не поднимая глаз, заметила Мери. — Это не керосинка, а двигатель внутреннего сгорания.
— Двигатель-мигатель. Не знаю… У нас гости, а ты тут танцуешь!
— Папа! Вы не умеете вести себя в обществе, папа! — Мери, еле сдерживая слезы, убежала.
— Все знает, чертовка! — сердито, но не без гордости проворчал Леван. — Хватит! — вдруг заорал он на оркестр. — Нечего тут тарахтеть. Идите работать.