Фейри посмотрел на меня, на окружающих — и взялся за ложку. То-то же. Вино у демонов оказалось кислым, но хотя бы согревало. Шун возился на плече, тыкая носом в кружку — увы, глупо было рассчитывать на бокал — и выразительно фыркая. Я боялся, кто-то услышит, но демоны были слишком заняты своими делами. Поэтому после ужина мы мирно поднялись в свою комнату. Но если я тут же рухнул в кровать, то фейри лег и уставился в пустоту.
— Шун, присмотри за ним, — скомандовал шишиге. — Похоже, у кого-то аллергия на Демониум.
— Ри, — пискнул малыш, выражая согласие, и перебрался к Арту. Фейри тут же начал что-то ему нашептывать, а я провалился в сон.
Проснулся оттого, что уловил примесь чужой магии где-то поблизости. За окнами занимался рассвет. Арт спал, прижав к себе Шуна, а я тихонько поднялся и подошел к двери.
— Чувствуешь? — Говорил кто-то. — Это фейри! Зуб даю! От него даже сюда лесом тянет.
— Ага, а с ним — темный. Не, не хочу с темным связываться.
— Дурак? Представляешь, сколько стоит живой фейри? Да мы озолотимся!
— Если выживете, — прошептал я.
Тьма послушным котенком сорвалась с кончиков пальцев и метнулась под дверь. Послышались хрипы. Кто-то вышел в коридор, а я уже укрепил засовы на двери магией и будил Арта:
— Уходим. Через окно.
— Что? — Фейри сонно открыл глаза.
— В коридоре нас ждут. В окно, живо!
Распахнул створки, впуская в комнату стылый зимний воздух, и выпустил Арта первым. Фейка спустился ловко, словно кошка, перехватил Шуна, а я метнулся следом, уже слыша, как пытаются взломать дверь.
— Бежим! — Скомандовал спутнику.
Мы понеслись к конюшне. К счастью, оседланные лошади уже ожидали нас. На ходу кинул конюху золотой и взлетел в седло. Парнишка понял правильно и быстро распахнул ворота, чтобы мы не тратили времени даром. Взметнулась дорожная пыль, едва прибитая снегом, и мы пустили лошадей во весь опор, пока негостеприимный городишко не остался далеко за спиной.
— Что случилось? — Только тогда спросил Арт.
— Позарились на твою фейскую сущность, — ответил я. — Какие-то забулдыги, наверное.
— Так и знал, что не стоит вообще никуда заезжать! — Фыркнул Арт. — Когда ты меня исцелил, рабская татуировка почти исчезла, и теперь им кажется, что раз у меня нет хозяина, можно продать кому-нибудь.
— Мрак какой, — пробормотал я.
— В Тервине хотя бы рабство не принято. Уже на том спасибо, хотя вас, темных, приятными тоже не назовешь. Впрочем, подпольные рабские рынки есть и у вас, просто мало.
— Где? — У меня чуть глаза на лоб не вылезли.
— Не в столице, а на таких окраинах, как наша академия. Вернемся — расскажу.