— Ну давай, — сказала она. — Проспоришь — покупаешь мне новый чайник. А то у моего совсем уже ручка отвалилась.
— Ладно, — сказал я, — а если вы проспорите, свяжете мне лыжную шапку.
— Идет, — сказала тетя Шура.
Потом я постучался в дверь к Ивану Макарычу.
— Да-да, — сказал он. Он сидел в кресле-качалке и курил свою трубку.
— Иван Макарыч, — опять спросил я, — как вы думаете, я дома?
— Ну конечно, дома, — сказал Иван Макарыч самоуверенно, — вот ты стоишь.
— А как вы думаете, могу я сразу с вами разговаривать и по телевизору выступать?
— Нет, не можешь. Человек может быть одновременно только в одном месте. Или здесь, или там.
— Да, — сказал я, — не цените вы современную технику. В наше время человек может быть сразу и тут и не тут.
— Это абсурд, — сказал Иван Макарыч.
— Ну, — сказал я, — на спор?
И так я переспорил со всей квартирой. Без пяти шесть мы все собрались у телевизора.
Кончался какой-то фильм, и подходил назначенный срок. Я вдруг поймал себя на том, что сам сомневаюсь, — можно ли, сидя здесь, среди соседей, одновременно выступать по телевизору. Наверно, нельзя, — они правы.
Вот фильм кончился, и на экране показалась дикторша и, улыбаясь, объявила:
— А сейчас посмотрите новогодний праздник, устроенный в средней школе номер сто девяносто три.
На экране появился актовый зал нашей школы, и вдруг на сцену вышел я; уж на что я был подготовлен, и то испугался и сказал, что это мы начинаем новогодний школьный праздник, который придумал и подготовил наш кружок «Умелые руки».
Соседи ахали и снова, чтобы удостовериться, хватали меня за плечо.
После этого начался праздник. Малыши, в костюмах гномов и фей, бегали вокруг елки, и елка вдруг тоже стала вращаться в другую сторону, и на ней по очереди стали рваться хлопушки.
Потом Ира Рогова начала раздавать всем маленькие кристаллические елочки — она вырастила их на проволочках в растворе поваренной соли.
Потом мы с Саней Беляниным залезли на сцену и стали пускать летающие конфеты — пропеллеры из легкой жести с привязанными к ним конфетами.
Потом на сцену влез Слава Самсонов с гитарой, и мы все втроем стали петь под гитару. Тут в комнату вошел тети Шуры сын, Витька, студент, посмотрел на меня на сцене, на меня на стуле, на всех потрясенных соседей и сказал:
— А я знаю. Это видеомагнитофон.
ЖАР-ПТИЦА
— Ну как? — спросил Сергей Иванович, когда я на следующее утро пришел на студию.
— Здорово, — говорю, — соседи все прямо обалдели.
— Так... А в конце, я надеюсь, ты объяснил им, в чем дело?
— Да я сам еще не знаю. Вы так неожиданно в школу приехали со всей своей аппаратурой и сказали только — смотри в шесть часов. Я со всеми и поспорил на шесть. Хотя, честно говоря, сам не очень понимал, как это будет и почему именно в шесть.