Надо честно сказать, ничего такого Сергеич не говорил, наоборот, сам радостно открывал своим огромным ножом одну консервную банку за другой, но никто ему на это не возразил.
— Может быть, плот собрать, на плоту спуститься? — предложил Тимур.
— Не получится, — вздохнул начальник. — Всё равно к плотине не подобраться будет: брёвнами закидает, — а в другом месте не выбраться нигде — вертикаль.
— Всё, значит, записывай в Робинзоны! — подмигнув мне, весело сказал начальнику Тимур.
Мы слезли с лошадей. Лошади, хрипя, испуганно шарахались от потока, особенно когда он подкидывал на камнях очередное бревно или обломок моста.
— Зато шедевр искусства спасли! — проговорил Тимур, отцепляя притороченный к своему седлу камень.
— Теперь шедевр этот на шею да туда! — ворчливо проговорил Сергеич, кивая на всё выше и выше поднимающийся поток.
Вообще, Сергеич, как я понял, хотя был и не старше Тимура, любил поворчать.
Меня же охватило какое-то отчаяние пополам с весельем: надо же, ещё позавчера, помирая от безделья, болтался по двору, а тут вдруг, без перехода, оказался в гуще таких событий.
Вода, поднимаясь, сделала это плоскогорье островом, и теперь уже никогда он не будет соединяться с материком, наоборот, будет становиться всё меньше, поскольку вода в море будет подниматься.
Зато мы спасли историческую реликвию — рисунок пещерного человека, — которая к этому времени уже скрылась бы под водой.
Теперь надо как-то доставить её людям, чтобы она снова не оказалась под водой, на этот раз уже вместе с нами: вместе с начальником, с Тимуром, Сергеичем, мной, моей лошадью Карькой и другими лошадьми.
Мы обскакали весь остров, он был сейчас примерно размером с футбольное поле, — со всех сторон нас окружало мутное, клокочущее море, подбрасывающее на волнах брёвна, обломки льдин, — поток, значит, нёсся с высоких гор, — и несколько целлулоидных кукол и мячей — где-то по дороге он ограбил игрушечный магазин.
Мы развели костёр из сушняка и сидели кружком, грелись; от огромного количества воды, хлынувшей с ледников, температура упала, наверное, до нуля, — ощущение было такое, будто вот-вот повалится снег, хотя на календаре был июнь.
Потом мы услышали далёкий треск. Сначала мы думали, что это идёт к нам моторка, но потом треск раздался сверху — над нами косо пролетал вертолёт. Он пролетел мимо, вернулся, неподвижно завис над нами и медленно начал снижение. Ветром с нас сдуло шапки.
Винт вертолёта прекратил вращаться, из кабины к нам выпрыгнули двое.
— Кто такие? — закричал один нам.
— Археологи,— ответил начальник.