— Изумительно! — Николай несколько раз хлопнул в ладоши. — Просто великолепно!
За цесаревичем зааплодировали есаул и генералы, а также вышедшие из кают доктор, штабс-ротмистр и спустившийся с мостика капитан парохода.
— Тимофей, так ты считаешь, что лопатка эффективнее в бою кинжала? — спросил генерал-губернатор Корф.
— Ваше превосходительство, если в бою один на один сойдутся равные по мастерству воины, вооружённые один кинжалом, а другой лопаткой, я бы отдал победу тому, кто будет с лопаткой. Если с шашкой и лопаткой, то тому, кто вооружен шашкой. Винтовкой со штыком и лопаткой, наверное, тому, кто вооружён винтовкой. Но здесь всё зависит от мастерства и удачи. И лопатка — это, всё-таки, шанцевый инструмент. Дополнительное оружие, когда другого под рукой не оказалось.
— Хотелось бы посмотреть на такие бои, — усмехнулся князь Барятинский.
— Ваше высокопревосходительство, шашек ни боевых, ни учебных нет. Не взяли с собой. А винтовки для показательного боя использовать жалко, можно ствол и цевье повредить. Может на судне найдётся черен и доска?
— Аркадий Зиновьевич, найдется то, о чём просит Тимофей на судне? — спросил капитана парохода Николай.
— Найдём, Ваше Императорское Высочество, — капитан повернулся назад и крикнул в сторону столпившихся у борта трём матросам. — Прошка! Бегом принёс дюймовую доску и запасной черен для багра.
В наступившей паузе, пока матрос Прошка в светло-серой парусиновой рубахе и штанах побежал на ют добывать озвученное, штабс-ротмистр Волков и доктор Рамбах подошли к цесаревичу.
— Ваше Высочество, я смотрю у казачат какие-то интересные вещевые мешки, — спросил Волков цесаревича. — Похожи на туркестанского типа, но сильно отличаются.
— Что по этому вопросу расскажешь, Тимофей? — Николай с интересом посмотрел на меня.
— Ваше Императорское Высочество, мы назвали его…
"Ранец диверсанта не подойдет", — судорожно пролетела мысль в голове.
— Ранец или заплечный мешок охотника, — продолжил я.
Расстегнув пряжку нагрудной лямки, снял ранец и поставил его на палубу перед собой.
— Общий объем мешка около получетверика. Разделён на три части. Основной большой и два небольших боковых. В правом боковом хранится, — я, присев, отстегнул клапан и начал доставать, — котелок с крышкой объемом в пять чарок. Их нам сделал наш кузнец в станице. В нём хранятся ложка, пакеты с сухими ягодами и травами лечебными, заваркой, трут, огниво. У меня ещё шведские спички Лундстрема в промасленной бумаге с чиркашем. Леска с крючками. А ниже также пара шаров сибирской мурцовки.
— Что это такое? — поинтересовался цесаревич.