— Во-первых, — снова загадочно улыбнулась Симона, — не женщина.
— А кто же?! — спросили хором Алла, Бэлла и Олимпия.
— Мужчина.
Воцарилась зловещая пауза.
— Но у неё же длинные волосы! — закричала Олимпия.
— И не только волосы, — ответила Симона.
Похоже, она наслаждалась эффектом.
Бэлла встала.
— Как капитанка корабля, — отчеканила она, — я объявляю чрезвычайную ситуацию! Приказываю всем немедленно взять табельное оружие…
Но Симона подняла руку.
— Не буду вас больше интриговать, — снова улыбнулась она. — Это робот. Старинный робот мужского пола.
— Уф… — облегченно выдохнула Алла.
— Отвратительно! — произнесла Бэлла. — Он точно мужского пола?
— Абсолютно. Но он всего лишь робот.
— Давайте его уничтожим! — предложила штурманка Алла.
Симона покачала головой:
— Зачем? Это музейная редкость. Такие сохранились только в политехническом музее на Земле, но неисправные. А этот провел сотни лет в вакууме при абсолютном нуле — идеальная консервация. Я попробую его запустить.
— Так это же мужчина! Он займется сталкингом и харрасментом! — не выдержала Олимпия. — Давайте скорее избавимся от него!
Симона улыбнулась.
— Девочка моя, не бойся. Избавиться от него мы можем в любой момент. Этот робот создан не в темные века, а уже в Новую эпоху. Он не способен причинить зло женщине — ни действием, ни бездействием.
* * *
Робот стоял посреди фемедитационной комнаты. И если не знать, что он мужчина, никакой опасности в нем не сквозило. Открытое лицо, сделанное из светлого полимера, напоминавшего живую кожу. Лицо можно было даже назвать красивым, если бы речь не шла о мужчине. Несомненно в этого робота было вложены горы труда — технологов, программистов, дизайнеров. Пришелец из эпохи, когда роботы стоили дорого, а делали их на совесть, рассчитывая, что они прослужат не один сезон, а вечно. Прямые белокурые волосы, спадавшие на плечи. Добрый взгляд синих глаз. Неброский серый костюм, стилизованный под старомодные скафандры. Спокойный, бархатный, умиротворяющий голос. Даже капитанка Бэлла, сжимавшая поначалу табельный бластер, немного расслабилась.
— Ну и как же ты попал в открытый космос? — повторяла она свой вопрос на разные лады.
— Сожалею, мэм, — спокойно отвечал робот. — Я ничего не смогу добавить к сказанному. Все мои воспоминания — заводской цех проверки перед упаковкой. Это было 29 апреля 2219 года, с тех пор меня ни разу не включали.
Он говорил, старомодно растягивая слова.
— Но мы-то тебя нашли без упаковки! — возразила Алла.
— Сожалею, мэм, — повторял робот. — В моей памяти только заводские настройки.