Я отказалась от предложения детектива Люси Тэйт об убежище не только потому, что, как мне казалось, могут погибнуть милые полицейские. Я отказалась, потому что дикая магия была повсюду вокруг меня и отцов моих детей. В людском убежище в окружении людской полиции мы не смогли бы скрыть, насколько к нам вернулись наши прежние силы. Каковы бы были действия полиции, если бы они вдруг обнаружили в своем убежище лишнюю комнату или дверь, ведущую в лес, которого на западном побережье Америки отродясь не было?
Так что мы остались в поместье Мэйв, позволив ему расти и наполняться магией. Я вспомнила о дереве и розах в палате больницы. Когда подобное впервые произошло рядом со мной, даже сидхам это показалось чудом. В Фэйри часть таких растений исчезли, но были и те, что прижились и продолжили расти. Вне волшебной страны они сначала со временем исчезали, но последнее время далеко не все. Я надеялась, что в палате они не останутся, потому что мы не были уверены, что предпримут люди, когда обнаружат, как много магии следует за мной по пятам.
То, что Дойл с Холодом должны стоять по обе стороны позади меня никто не подвергал сомнению, а вот за места остальных шли дебаты. Шолто был вправе первым делать выбор, поскольку был полноправным королем, и Богиня самолично обручила нас и нарекла меня его королевой. Проблема возникла только тогда, когда он попытался настоять на своем более почетном положении, чем у Дойла и Холода. Я решительно воспротивилась этому, и он уступил мне, почти не споря, значит это была лишь формальная просьба. Он решил встать рядом с Дойлом, по правую сторону моего кресла. Рис захотел зеркально повторить положение Шолто с другой стороны, пока другие не указали, что он сантиметров на пятнадцать ниже остальных, отчего его не будет видно за ними. Рядом с Холодом встал Мистраль, отзеркаливая Шолто. Затем слева рядом с Шолто — Рис, а справа у Мистраля — Гален. Китто, устроившийся под моими ногами, не был похож на отца, и я сказала Роялу, что сегодня он не сможет встать рядом со мной. Начнем с того, что Шолто воспринимал крылья Брилуэн как свое наследие. И что еще важнее, если мой третий ребенок был зачат, когда я уже носила близнецов, то у Тараниса есть основания претендовать на отцовство. Не хотела я помогать Таранису и его команде юристов составить иск с притязанием на детей. Я уже полюбила Брилуэн, но часть меня смотрела на ее алые локоны, совсем как мои, и думала: «Они так похожи на волосы Тараниса.» Я молилась Богине, чтобы это было не так, но, когда повсюду так много дикой магии и вмешательства богов, многое становится возможным, как хорошее, так и плохое.