— Передано, как только вы ушли, сэр.
Джим пробежал наскоро записанную телефонограмму.
— Я вернусь через час, — сказал он и пошел вслед за девушкой в зал.
Когда они уселись, Джим спросил:
— Была ли миссис Гиббинс в квартире в тот вечер, когда взломали сейф вашего дяди?
Эйлин подумала.
— Нет, не была; по крайней мере не должна была быть. Помните, она пришла позже, я еще открыла ей дверь.
— О! — сказал Джим.
Девушка улыбнулась.
— Что значит это «о!»? — спросила она и быстро прибавила: — Вы же не думаете, что она воровка?
— Нет, этого я не думаю, — сказал Джим серьезным тоном. — Расскажите мне что-нибудь о ней; была она образованная женщина?
— Нет, малограмотная. У меня было несколько ее записок, их с трудом можно было разобрать. Правописание очень оригинальное.
— О! — снова повторил Джим. Девушке хотелось закатить ему пощечину. — Ну, так вот, — сказал он наконец. — Полагаю, что даже ваш дядюшка, с его всем известной любовью к человечеству, не прольет тайной слезы. Она была ничто, соломинка, подхваченная ветром и унесенная им Бог знает куда! Ужасно, правда? И подумайте, скоро все театры наполнятся, и люди будут взвизгивать от смеха над шутками комедиантов! Во дворце будет бал, и тысячи счастливых женщин и мужчин будут танцевать. И кому какое дело до миссис Гиббинс?
Он стал очень серьезен, а за минуту до этого был так весел.
— Смерть одинокой женщины — ничтожная вещь, и вместе с тем очень большая, Эйлин, — сказал он, предостерегающе подняв палец и смотря на нее. — Миссис Гиббинс теперь занимает умы восемнадцати тысяч лондонских полицейских; все эти танцующие, обедающие, сидящие в театрах люди не успокоятся, пока не узнают, кто ее убил и бросил жалкое ее тело в воды Риджентского канала.
Девушка почти привстала, Джим снова усадил ее.
— Я испортил вам обед, да и себе тоже, — сказал он.
— Умерла? — прошептала Эйлин.
— Да, так я думаю. Ее вынули из канала за пять минут до моего ухода из конторы, и были следы насильственной смерти. Я получил известие, когда входил сюда. Что она делала в Риджент-парке?
Подошел лакей и стоял в ожидании заказа. Девушка покачала головой.
— Я не могу есть.
— Яичницу, — сказал Джим. — Это не еда, а питание.
Артур Ингл подвергся неприятности полицейского визита, но он ничего не знал о миссис Гиббинс, гораздо меньше, чем его племянница.
— Я, конечно, видел эту женщину, но не мог бы ее узнать.
Это было в полном согласии с теми сведениями, которые уже имелись, и оба сыщика, выпив с Инглом виски с содовой, удалились.
Квартирная хозяйка не могла ничего прибавить к тому, что она сказала инспектору Карлтону накануне.