Рыбаки, работавшие на сенокосе, поставили на ночь в реке сеть, и на обед Лиза сготовила двойную уху: сначала сварила бульон из мелочи — красноперок, язей и густеры, процедила его и заложила крупных лещей, судаков, щук и горбатых окуней. С озера рыбаки принесли мешок широких лопатистых карасей. Ели по-волжски, как едят рыбаки: сначала вареную, чуть тепленькую рыбу, потом хлебали уху с картошкой и пшеном. Все хвалили повариху, а мужики вздыхали:
— Такую уху грешно есть без выпивки.
Но выпивки не было и на нюх: не заведено подмешивать в крестьянский труд хмельное веселье.
К обеду подъехал Николай Семенович Венков, да не один, привез Тамару Николаевну. Увидев жену председателя, колхозники недоумевали: зачем она-то приехала? А Тамара Николаевна взяла грабли, стала сгребать сено. Нате, мол, смотрите, не забыла крестьянская дочь сельскую работу.
Николай Семенович пообедал со всеми, посмотрев, как идет работа, не вмешиваясь ни во что, походил по острову.
— Надо еще поговорить с лесхозом. Не выкосят его рабочие, пропадет трава-то, а мы бы еще денька три тут проработали и сеном подзапаслись бы.
И заторопился председатель, уплыл на моторке.
Пять дней ушло на переправу сена да на дележ. Душистые ометы выросли у ферм и стожки — почти в каждом дворе. Довольны были колхозники: вовремя, без дождя убрали сено — и хвалили Венкова за хозяйственность.
— Сразу видать, понимает дело, — судили о нем за глаза. А в глаза не выражали благодарности, только сдержанно говорили: — С сеном-то хорошо получилось, Николай Семеныч, очень даже хорошо.
Между сенокосом и уборкой промежуток недолог. Механизаторы лишний раз проверяли машины. Наступало самое хлопотливое время: следом за уборкой хлеба надо свозить солому, лущить стерню, сеять озимь, пахать зябь, убирать овощи, заготавливать силос… Сразу и не пересчитать полевых работ. Знали это колхозники и жили напряженным ожиданием страды.
Повеселили пролившиеся дожди.
— Под налив хлебов, — благоговейно говорили люди.
— Да и для плантаций в самый раз.
— Зима поначалу была плохой, может, лето возблагодарит за зимние потери.
После дождей буйно полезли сорные травы на плантациях, на огородах, заглушали помидоры, огурцы, прочую овощь. Метались бригадиры, организуя прополку, окучивание, метались между колхозными плантациями и личными приусадебными огородами женщины и дети. На иных усадьбах и по ночам слышались звуки работы.
Торопились строители, потому что молодые плотники в страдную пору уйдут в поле, а много ли сделают оставшиеся три-четыре старика чуть помоложе Лаврухи. На улежавшийся, схватившийся каменный фундамент бани легли первые венцы бревенчатых стен.