Технический прогресс благоприятствовал состоятельным лицам и князьям, которые, имея в распоряжении крупные денежные суммы, занимали положение, позволявшее им укрепить свою власть. В тех случаях, когда финансовые ресурсы оказывались недостаточными — как в позднесредневековой империи — единство достигнуто не было. Изменения в тактике ведения боя также способствовали социальным переменам. До конца средневековья тяжеловооруженные воины, которые все без исключения принадлежали к знати, сражались верхом на коне с благородным оружием в руках — копьем или мечом. Они монополизировали в свою пользу воинский престиж: возможность сражаться в рядах тяжелой конницы сама по себе служила средством продвижения по социальной лестнице, и ношение оружия на службе у принца или короля постепенно начинало рассматриваться как знак принадлежности к благородному сословию. Пехотинцы даже в тех случаях, когда они имели лучшую экипировку, лучшее оружие и получали плату, считались вспомогательной силой.
Гораздо лучше было быть безвестным тяжеловооруженным воином в конном отряде, чем капитаном пехотного отряда. Однако между 1470 и 1480 гг. успех швейцарской пехоты, которая осуществляла массированные маневры, не нарушая боевого строя, послужил решительным толчком к переменам. Благородное сословие утратило свою монополию.
Создание постоянных армий во всей Европе, таким образом, имело множество последствий. Оно привело к возникновению в дополнение к знати новой социальной и профессиональной прослойки. Оно отразилось на сроках войны, которая тот час же стала более продуманной, более сложной и более жестокой. Оно изменило характер международных отношений: теперь для короля Франции не было ничего проще, чем вторгнуться на территорию чужеземной провинции и оккупировать ее войсками, которые всегда находились у него под рукой. В случае иноземного вторжения он мог реагировать более быстро и более эффективно. Если войска французского короля терпели поражение в битве, это не означало окончательного разгрома, поскольку он мог в короткие сроки потребовать от городов и знати восполнить численность войска. Но, прежде всего, постоянная армия обеспечивала ему стабильную власть в пределах самого королевства королевства. Она позволяла королю быстро подавлять восстания и служила одновременно и символом, и гарантией его могущества. Рожденная среди хаоса и потрясений Столетней войны, постоянная армия стала самым эффективным орудием абсолютной монархии.
Глава IV
Дух рыцарства, война и общество
В ту эпоху война была завуалирована рыцарственной фразеологией и до некоторой степени подвержена влиянию общепризнанного рыцарского кодекса. По существу, это была доктрина рыцарского служения обществу и равенства между рыцарями. Она делала акцент на добродетелях воинской доблести, личной чести и куртуазности — предупредительного поведения по отношению к другим представителям благородного сословия — и именно она отличала их от низших слоев общества. Хотя истоки рыцарского кодекса относятся к гораздо более раннему времени, и к XIV веку жестокие реалии окружающей действительности вступили в противоречие со старыми идеалами, в те времена рыцарские представления по-прежнему все еще определяли тон литературы и в какой-то мере оказывали влияние на практическую жизнь своей эпохи. Для тех, кто задавал тон в рыцарском обществе позднего средневековья, подражание великим мужам прошлого — героям Античности, рыцарям Круглого стола и паладинам Карла Великого — было путем к славе, и именно так изображали их хронисты того времени, среди которых основными выразителями идеологии рыцарства были Жан Фруассар (ум. до 1404 г.), Ангерран де Монстреле (ум. 1453 г.), Жан де Ваврен (ум. до 1474 г.), Жорж Шатлен (ум. 1475 г.) и Оливье де ла Марш (ум. 1502 г.). Эти авторы сосредоточили свое внимание на войнах и турнирах того времени, получая сведения от людей, деяния которых они описывали, а также от пурсиванов (учеников, кандидатов в герольды), герольдов и герольдмейстеров (гербовых королей), которые иногда сами были историками, подобно герольду Чандосу, герольду Берри и герольдмейстеру ордена Золотого Руна Лефевру де Сен-Реми.